– О, это был худший из всех возможных способов! А последствия были отменно неприятны, моя дорогая мисс Бальфур! – И, подавшись вперед, прибавил: – Для меня.
Роуз ощущала себя мотыльком, наколотым на булавку.
– О Боже праведный…
– Люди судачили о том, что видели, а чего не видели – с успехом присочинили. За один-единственный вечер моя попытка поцеловать вас превратилась в устах толпы в попытку соблазнить святую невинность в вашем лице! И якобы я проявил такую настойчивость, домогаясь вас, что вы вынуждены были скрыться!
– Но это же нелепо…
– И это еще не всё! Недели спустя якобы всплыли подробности: что платье ваше было разорвано, что пострадала ваша прическа, а когда я грубо пытался вас удерживать, при побеге вы потеряли туфельку! После всего этого ни один джентльмен, как бы ни желал он породниться со мной, не отважился бы оставить наедине со мной свою дочь. Еще бы – в глазах общества я стал презираем… Ведь я бесстыдно домогался невинной девушки, притом почти что в публичном месте!
– Да полно, вы шутите? Тут нет ни единого слова правды! Все прекрасно видели, что одежда и волосы у меня в полном порядке, что обе туфельки при мне… Бред, бред, бред!
– Нет уж, дудки! – издевательски хохотнул Син. – Люди там были, люди всё видели! Передаваясь из уст в уста, история эта обросла куда более чудовищными подробностями – еще бы, кумушки так старались перещеголять друг друга! – Син одарил Роуз ледяным взором. – Если бы там были вы, в вашей власти было бы пресечь сплетню на корню. Однако вас не было… А вы изволили сбежать, оставив меня один на один с этой грязной ложью!
– О, я не подозревала… Тетушка настояла, чтобы мы уехали из города до тех пор, пока не стихнут слухи. Единственным моим намерением было смягчить последствия моих опрометчивых дей… ох!
Син поднялся еще на одну ступень – грудь его теперь касалась бедра Роуз. Сердечко девушки колотилось теперь где-то у самого горла, а тело охватила дрожь, пьянящая, словно шампанское. Это было то самое чувство, которое некогда стало причиной известного события. Нет, она решительно не понимала, отчего опасная близость лорда Синклера пробуждала в ней эти странные, почти болезненные ощущения, отчего обычное спокойствие и рассудительность изменяют ей… Это ощущение и пугало, и доставляло какое-то болезненное удовлетворение…
Она отлично помнила это чувство, но тогда оно было куда слабее – а сейчас словно все тело занялось пламенем. Это было какое-то безумие, и оно обогащалось все новыми симптомами.
– Считаю должным заметить, – прибавил Син, – что считаю вашу тетушку ничуть не меньше вашего виновной в происшедшем.
– Но моей тети даже не было тогда в саду!
– Именно в этом ее вина! Держала бы она вас на привязи, как вы того заслуживаете, ничего бы не стряслось!
Роуз была уязвлена:
– Вот уж кто-кто, а тетушка тут ни при чем!
– Ваша