– И мед есть?
– Есть. – Эта простая радость при упоминании лакомства вызвала у Сорки улыбку. – Для хороших девочек мед найдется.
– Я хорошая девочка!
– У тебя самое чистое и нежное сердце.
Сорка подняла Тейган, малышка крепко прижалась к матери и зашептала ей на ухо:
– Плохой дядя сказал, что заберет меня первой, потому что я младше и слабее всех.
– Он никогда тебя не заберет, жизнью клянусь! – Она чуть отодвинула дочь, чтобы та могла видеть ее глаза. – Даю тебе честное слово! А кроме того, радость моя, никакая ты не слабая. И никогда слабой не будешь.
Она подбросила поленьев в огонь, намазала хлеб медом, заварила чай и овсянку. Сегодня ей с детьми предстоит сделать такое, на что потребуется вся их энергия. Она должна это сделать.
Сын спустился с чердака лохматый спросонья. Он потер глаза и по-собачьи втянул носом воздух.
– Я бился с черным колдуном. Я не убежал!
Сердце в груди у Сорки бешено запрыгало.
– Тебе приснился сон? Расскажи!
– Я был у излучины реки, где мы держим лодку. И тут пришел он, и я узнал колдуна. Это был черный маг. Потому что сердце у него черное.
– Сердце?
– Я видел его сердце, хотя он улыбался вроде как по-дружески и даже заманивал меня медовиком. «Глянь-ка, парень, – говорит, – у меня для тебя дивное угощение». Но внутри этого пирога было полно червей и черной крови. Я сразу понял: он отравлен.
– Значит, ты во сне и сердце его насквозь видел, и пирог тоже.
– Честное слово, видел. Я не вру!
– Верю. – Выходит, ее мальчик способен на большее, чем она считала.
– Тогда я ему говорю: «Сам ешь свой медовик! Это у тебя смерть в руках, а не пирог!» Но он отшвырнул его в сторону, и оттуда поползли черви и превратились в пепел. Колдун думал утопить меня в реке, но я забросал его камнями. А потом прилетел Ройбирд.
– Ты во сне позвал сокола?
– Нет, не позвал, а только пожалел, что он не со мной, и он возьми и прилети – грозный такой, когти вперед… Черный колдун исчез, как дым на ветру. А я проснулся в своей постели.
Сорка привлекла сына к себе, пригладила его по волосам.
Она обратила на Кэвона свой гнев, и тот тогда явился за ее детьми.
– Какой ты у меня храбрый, Эймон! Ты все правильно сделал. А сейчас пора завтракать. Нам еще скотиной заниматься.
Сорка повернулась к Брэнног, которая уже спустилась по лесенке.
– Тебя это тоже касается.
– Он проник и в мой сон. Сказал, может сделать меня своей невестой. Он… он хотел меня потрогать. Здесь. – Бледная от стыда, девочка закрыла руками грудь. – И здесь. – Она показала между ног.
Брэнног вся дрожала. Сорка крепко обняла дочь, и та прижалась к ней лицом.
– Я его подожгла. Не знаю, как это у меня получилось, но я подожгла ему пальцы. Он посылал на меня проклятия и тряс кулаками. Потом прибежал Катл, запрыгнул мне на постель. Он рычал и скалил