Дайти спал возле огня, укрытый лунным светом, как одеялом.
Когда она опустилась с ним рядом, губы его дрогнули, рука обвила ее стан.
– От тебя пахнет домашним очагом и лесными полянами.
– Тебе пора возвращаться домой.
– Уж скоро, любовь моя. Неделя и еще одна неделя, не больше.
– Ты должен завтра же выехать и гнать во всю мочь. Душа моя, воин мой. – Она обхватила его лицо ладонями. – Ты нам нужен.
– А вы – мне. – Он перекатился, оказался над ее воображаемым образом и прижался к ней губами.
– Я истосковалась не только по твоим объятиям. Не было дня или ночи, чтобы я о тебе не думала. Мне нужен твой меч. Нужно, чтобы ты был рядом. Сегодня на нас напал Кэвон.
Дайти вскочил, рука сама собой наметанным жестом легла на рукоять меча.
– Ты не пострадала? А дети?
– Нет, нет. Но до этого было недалеко. Он делается все сильнее, а я слабею. Боюсь, скоро я не смогу ему противостоять.
– Сильнее тебя нет никого. Он никогда не тронет Смуглую Ведьму.
От того, что он так в нее верит, у Сорки заныло сердце, ведь она уже этого не заслуживала.
– Я нездорова.
– Что такое?
– Не хотела тебя тревожить, к тому же… Гордость. Я раньше ею так дорожила, а теперь мне совсем не до нее. Я страшусь грядущего, Дайти! Страшусь его. Мне не сдержать его без тебя. Ради наших детей, ради самой нашей жизни – возвращайся домой!
– Выезжаю этой же ночью. И приведу с собой людей. Мы все вернемся домой.
– Но не раньше первых лучей зари! Дождись света, ибо ночью царствует он. А тогда уж скачи во весь опор!
– Два дня. Через два дня я буду с вами. И Кэвон отведает моего меча. Слово воина!
– Я буду тебя оберегать и ждать. В этой жизни я твоя и в будущей – тоже, что бы ни случилось.
– Поправляйся, моя колдунья. – Он поднес ее пальцы к губам. – Это единственное, о чем я прошу.
– Приезжай домой – и я поправлюсь.
– Два дня.
– Два дня. – Она поцеловала его, крепко заключив в объятия. И унесла с собой этот поцелуй, пролетая над озерами, где плавала луна, и над зелеными холмами.
Она вернулась в свое тело усталая. Очень усталая, но вместе с тем и более сильная. Между ними существовала магическая связь, и она делала их сильнее.
«Два дня», – подумала Сорка и смежила веки. Пока он едет, она отдохнет, даст своей магической силе опять накопиться. Будет держать детей при себе, окружит их энергией света.
Она заснула; и снова ей снился сон.
И в этом сне она увидела, что Дайти не стал дожидаться рассвета. Он оседлал коня при свете луны, под холодными звездами. И лицо его, пока скакун вытанцовывал на твердой земле, было сурово.
Конь рванулся вперед, намного опередив трех других всадников, выехавших вместе с ним.
При свете луны и звезд Дайти скакал домой, к семье, к своей женщине. Ибо Смуглую Ведьму он любил больше жизни.
Когда