Пинелла Пропелла. Девочка, которая умела летать. Катрин Ципсе

каждого ребёнка своя просторная комната. А есть дети, которые живут в маленьких тесных квартирках и одну крохотную детскую делят с тремя братьями-сёстрами.

      Есть дети, которые живут в покосившихся хижинах, где гуляет ветер и вся семья ютится в одной комнатушке.

      Наконец, есть дети, которые вообще живут не в доме, а, к примеру, на мирабелевом дереве[1]. По крайней мере, один такой ребёнок точно есть, и это Пинелла Пропелла.

      У Пинеллы Пропеллы взъерошенные каштановые волосы, оттопыренные уши и нет четырёх передних зубов. Пинелла потеряла их все разом, когда попыталась раскусить кокосовый орех. С такой дыркой во рту в самый раз в первый класс! Но Пинелла с родителями живёт в джунглях, где нет и не может быть ничего даже отдалённо напоминающего школу – ни парт, ни доски и ни одного ребёнка вокруг. Только Пинелла, да множество бабочек, да пара горилл, да ещё тринадцать маленьких и пара взрослых шимпанзе, дикие слоны, разноцветные лягушки, зелёные змеи, тучи насекомых и даже несколько крокодилов.

      Ну и конечно, есть ещё мама и папа Пинеллы. Они ищут в джунглях неизвестные науке формы жизни. Каких-нибудь червяков с двумя хвостами. Или рыб, которые во второй половине дня плавают задом наперёд. Или бурундучков в клеточку, если такие вообще бывают. Но этого ведь не узнаешь наверняка, пока животное не обнаружено. Только вот школы в джунглях точно нет, иначе родители Пинеллы давно бы её нашли. Школу заметить куда проще, чем крошечного червяка или рыбку, которых, может, и вовсе не существует.

      Как-то ясным сентябрьским утром Пинелла поднялась на борт самолёта, который доставлял в джунгли почту, и полетела в городок на берегу озера. Именно там стоял дом, где вырос папа. А рядом была школа. Пинелла это точно знала: папа сто раз ей рассказывал. И она очень хотела посмотреть на дом.

      – Будь осторожна, моя маленькая взрослая дочь, – напутствовала Пинеллу мама, звонко целуя её в правую щёку. – Каждый день, до самого твоего возвращения, я буду посылать тебе поцелуй, огромный, как воздушный шар, на котором нарисовано много-много ярко-красных сердечек.

      – И напоминай бабушке Шнайдер, чтобы кормила тебя булочками с мёдом, – добавил папа, звонко целуя Пинеллу в левую щёку. – Она печёт отличные булочки, с мёдом они вообще супер! А вот с её бузинным соком осторожнее – ужасно горькая штука.

      – Хорошо, – ответила Пинелла и так широко улыбнулась, что влажный тропический ветер засвистел в дырках на месте четырёх передних зубов.

      И вот на следующий день, после долгого-долгого перелёта, не очень долгой поездки на поезде и совсем короткой – на автобусе, Пинелла Пропелла очутилась перед домом, где когда-то жил её папа.

      Дом этот стоял в узком переулке, а за переулком почти сразу же начинался лес.