Они ничего не знают о том, какая, на самом деле Вселенная. Вселенная, созданная Великим Абсолютным Разумом, заполняющим всё возможное и невозможное пространство. Пространство, существующее вне времени. Времени, которого не существует и никогда не существовало.
Существовало только одно единственное правило – следить, но не вмешиваться. Вмешиваться в судьбу любого чужого мира запрещено, даже когда тот находится на грани гибели. Гибели по своей вине или вине других миров. Миров, созданных творениями Великого Абсолютного Разума. Разума не доступного пониманию других, даже его собственных детей. Детей, которые живут, придумав единственное правило. Правило, которое за редкими исключениеми, неукоснительно соблюдалось. Соблюдалось Детьми Единого Родителя, царившего в Пустоте, Тьме и Безмолвии. Безмолвии, столь оглушительном, что даже любой звук тонул в бескрайней тишине. Тишине Богов-Творцов и Богов-Конструкторов, создающих новые миры, по воле Родителя; Богинь-Наблюдательниц и Богов-Хриникёров, неустанно следящих за их творениями. Творениями столь отличными друг от друга, что даже дети Единого Творца, создающие новые миры, не смогли достичь понимания. Понимания того, что каждый мир, имеет право на жизнь. Жизнь, которую им навязали те, кто не видел смысла существовать не создавая.
Создавая новые миры, Творцы и Конструкторы отдалились друг от друга, не желая более признавать родства. Родства, которого они избегали и скрывали. Скрывали от молодых поколений богов, предпочитая действовать разобщенно, тайно и следуя лишь своим стремлениям. Стремлениям обойти других создателей и стать первыми, кто построит Идеальный Мир. Мир, в котором будет всего поровну. Поровну добра и зла, порядка и хаоса, всего того, что по сути своей имеет противоположность. Противоположность всем остальным неудачным мирам, которые в погоне за славой, создавались на скорую руку, – один за другим.
Другим же досталась участь наблюдать и фиксировать всё происходящее, чтобы не пропустить рождение Идеального Мира, которое и положило бы конец долгому противостоянию. Противостоянию, длящемуся многие триллионы лет. Лет, наполненных болью, ненавистью, совершенствованием и гордыней. Гордыней тех, кто создавал беспристрастно, бездушно, корыстно, лелея единственное желание. Желание самому стать Первотворцем. Первотворцем Идеального Мира, во Имя Абсолюта. Абсолюта, который Собственной Волей породил один единственный мир, что был близок к тому, что задумали его дети. Дети, зазнавшиеся настолько, что не признали творения своего Творца, споря о том, кто первый создал эту планету. Планету, имя которой никогда не произносили, называя её Эталоном. Эталоном того, чего пока не смог повторить никто.
Никто был когда-то рождён Абсолютом втайне от Детей и был призван следить за всем, что происходило в каждом уголке Вселенной, до тех пор, пока не появится нужный мир. Мир, появление которого ждут все, за кем неустанно следит глазами Великого Абсолютного Разума его тайный Никто. Никто, который может даровать и забирать силу, вмешиваться в судьбы всех тех, кто не знает о том, что рядом Никто.
Никто не знает Никто.
ВНЕВРЕМЕННОЕ.
Порой главное правило казалось ему странным, неполным и очень удобным. Когда-то правила не было и все боги существовали без него, исполняя Волю своего Творца. Ни один из богов не видел Абсолют, но все знали, что это их Родитель. Какого пола, как выглядит, – никого не интересовало. Боги, поняв своё единое предназначение создавать, – создавали. И так повелось, что Конструкторы – конструировали; Творцы – творили; Наблюдательницы – подглядывали; Хроникёры – записывали. Боги создавали Миры, Технологии, Слухи и Книги. Безымянный посмотрел на башню. Он не был Молодым, был Старым, но не Древним. Долгое время он просто Размышлял. Просто Думал о том, кем хочет быть и чего хочет. Он плохо помнил своё прошлое, даже забывал старых друзей и подруг. Все они нашли себя, а он всё это время просто наблюдал. Порой вся прошлая жизнь начинала казаться ему сном, его же выдумкой. После того, как пришло осознание любви к наблюдению, желания стать свидетелем событий, он очутился на белом облаке с высокой белой башней, окружённой ослепительным светом. Высокие массивные двери распахнулись, навстречу ему вышел кто-то и громовым басом приветствовал его, назвав имя Ае́лиох. Он сопроводил его внутрь, в огромный полупустой ослепительно-белый зал, усадил в кресло, сел сам во второе и задал вопрос:
– Кто ты?
Безымянный чувствовал, как расстворяется в этом свете.
– Я ребёнок Абсолюта.
– Как твоё имя?
– У меня нет имени.
– Чего ты хочешь?
– Наблюдать.
Аелиох, что-то записал в своём блокноте, внезапно появившемся в руке, вместе с ручкой.
– Откуда ты?
– Не знаю.
– Как долго ты существуешь?
– Долго.
– С первых времён? – напрягся Аелиох.
– Чуть позже.
Безымянный закрыл глаза, ему казалось, что он плыл в кресле среди мягких и ласковых волн, подгоняемый космическим ветром.
– Почему