– Ты обманул меня.
– Извини меня, my darling. Больше такого не повторится, – он улыбнулся и чмокнул модель в лоб.
Она положила свою голову ему на колени, и, чтобы произнести следующую фразу, ей пришлось слегка запрокинуть ее дальше, чтобы видеть глаза Арсеньева.
– Могу я задать тебе один вопрос?
– Конечно.
Анна вернула голову в более удобное положение. В зрительном контакте больше не было необходимости. Она уже удостоверилась в том, что ответ будет честным.
– Почему ты отказываешь Глебу?
– Твоему фотографу?
– Да
– Потому что меня это не интересует.
– Перестань, я жду не дождусь когда увижу уже, наконец, твой торс, – сказала она, проведя пальчиком между грудей Андрея и сделав петлю вокруг солнечного сплетения, опуская руку ниже и ниже. После чего добавила, – и не только.
– Ауч! Ты предлагаешь мне ню?.. Что ж. Я подумаю над твоим предложением, но только если фотосет будет совместным.
– Так даже лучше.
Он наклонился, чтобы подарить ей мимолетный поцелуй в губы и аккуратно приподнять ее голову, дабы не уронить, когда будет вставать. А затем оставил ее, так как сухость во рту давала о себе знать, и нужно было раздобыть вишневого сока для утоления жажды.
Все бокалы и кубки в гостиной были давно осушены. Запасы питья остались только на кухне. Там же находился Глеб, который теперь стал интересен Арсеньеву. В его голове зрел план. Он мог знатно повеселиться, и фотосессия могла стать хорошим стартом.
На кухне же царила вакханалия. Виталик лежал на полу в бессознательном состоянии. Надеюсь, он просто спит. Фотограф резвился по очереди с каждой из девушек, что успели оголиться по пояс, но оставив все-таки свои груди под надежной защитой бюстгальтеров. Сам же повелитель объективов сидел топлес. Но, поскольку у Глеба было всего две руки, всех девушек одновременно он лапать не мог. Этот печальный факт превратил обездвиженное тело Виталия не просто в декорацию для постановки «Пан в окружении нимф», а в объект всеобщего веселья. Его раздевали, разрисовывали, делали с ним фотосеты, облачали в доспехи из кухонной утвари, обмазывали едой, сопровождая все это диким хохотом. Маленький целлофановый пакетик был пуст.
Андрей деликатно пробрался к холодильнику, успев все же на секунду приласкать свободную в тот момент блондиночку. Великолепно! Тут запас вишневого сока на целый год вперед. Но, если учесть то, что одним глотком Арсеньев убил почти полкоробки, год в его понимании длился не более двух ночей. Жажда утолена. Придется отвлечь бога плодородия от плотских утех.
– Глебушка родной, – с напускной вежливостью обратился Андрей, захватив в объятья все ту же блондиночку. – Ты так долго и так настойчиво уговаривал меня, что я больше не могу устоять пред твоими чарами. Я согласен стать немного популярнее.
– Воу воу воу. Колись чертяга, неужели Аня завещала тебе свой киску за это?
– Нет, но фотосессия будет совместной.
– Too hot!
– Да