Единомышленники. Борис Борисович Петров

/p>

      – Господи! Какие дураки! – простонал он.

      Буглак только что пришел; припозднился – с позднего весеннего вечера, благоухающего ожиданиями, попал Алешка Буглак прямо в бормочущую квартиру.

      – И не говори, – согласился он готовно, окунаясь в плотный дым сигарет.

      И Леночка была согласна – вертела прекрасной античной головкой, кивала: «Дураки, дураки – все мужики дурни».

      И даже нонконформист Вася Алексеев тяжело заворочался в кресле, где дремал, переваривая бутерброд, и издал солидарный звук, схожий с рокотом далекого грома на реке.

      Буглак-то опоздал, но остальные сидели давненько; в углу мерцал тенями поражений и побед телевизор, за которым наблюдал искоса и незаметно нонконформист Алексеев, боясь признаться в любви к хоккею.

      Ах, Леночка! Ах, как плавно ты двигаешься в сиреневом дыму, приближаясь к Щепетову, как теплоход – к пристани!

      – Лицемерие, ложь, глупость – горько вещал Миша Щепетов. – Вот приметы времени нашего. Что вы делаете! Что творите?

      Алешка Буглак принюхался, подхватил:

      – Жажда наживы, сиюминутной выгоды.

      – Да, да, – кивал Щепетов. – Все так!

      – Главное, профессионализму ни у кого нету, – бурчал Вася, жуя канапе из Лениных ручек. – Надо быть профессионалом, чтобы отличаться от серой массы.

      В телевизоре взревели трубно, словно мамонты в тундре – забили гол.

      – Драться – каждый может, – горестно прокомментировал Вася. – А ты попробуй словом ударить!

      – А, кому это надо – словом! – яростно вскинулся Щепетов, чувствуя женское тепло поблизости. – Кто сейчас владеет словом! Да вы поглядите, какая деградация вокруг!