Германские рассказы. Александр Александрович Телегин. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Александр Александрович Телегин
Издательство: ЛитРес: Самиздат
Серия:
Жанр произведения: Книги о Путешествиях
Год издания: 2019
isbn:
Скачать книгу
тадт, Карл-Маркс-Штадт, ду бист ди штадт роте блюмен1».

      И этот автобус, и тот, на котором больше месяца назад мы ехали из Ганновера в Брамше, не имел тех чудесных подъёмных площадок, о которых так много мне говорили, живописуя лёгкость бытия инвалидов в Германии. Пришлось спускаться по высоким ступеням на обледенелый тротуар. Костыли поехали в разные стороны, как ножки только что родившегося телёнка по скользкому полу пригона в далёкой-далёкой теперь Сибири. Я непременно шлёпнулся бы навзничь, если бы проходивший мимо парень – высокий, без шапки, с длинными тёмно-русыми волосами и усами – не успел подхватить меня. Он подтащил меня к железному забору и, сказав по-русски: «Держись за штафетину, сейчас я принесу тележку», – пошёл вслед за толпой прибывших вместе с нами аусзидлеров2.

      Уцепившись за железный прут и стараясь не дышать, так как и вдохи отрицательно сказывалось на моей устойчивости, я взглянул за ограду. Там из глубокой ямы, словно любопытная голова, высовывался третий этаж светло-жёлтого здания хайма3. К нему от калитки вели ступени, делавшие во дворе несколько поворотов, и кончавшиеся глубоко внизу небольшой площадкой перед входом. Лиза старалась помочь мне, подставляя ногу то под одну, то под другую уходящую из-под меня опору.

      Дул резкий ветер и лепил в лицо хлопьями мокрого снега. По улице шли весёлые школьники и громко орали по-немецки. Хоть бы один был в шапке! А я, сибиряк, не знал куда спрятать уши от рвавшегося в них ветра.

      Настроение моё резко ухудшилось от мысли, что в этой яме нам предстоит жить неизвестно как долго!

      Наконец парень вернулся с инвалидной коляской. Он оказался сильным и ловким, и задними колёсами вперёд спустил меня по ступеням прямо в хайм.

      – В сто вторую комнату, – сказала встретившая нас женщина. И парень помчал меня по длинному коридору, ярко освещённому лампами дневного света, полного беспокойного, только что прибывшего народа. Лиза, получив ключи, бежала следом.

      – Большое вам спасибо, – сказала она, когда мы оказались в указанной нам сто второй комнате.

      Я пересел с коляски на замызганную софу, стоявшую у стены, и тоже поблагодарил парня:

      – Да не за что, – ответил он. – Меня зовут Сашка Шрайнер4. Если что надо, я живу на третьем этаже – триста пятнадцатая комната. Пойду, верну коляску Андреасу.

      Я оглядел комнату. Она была довольно большая: метров пять в длину и четыре в ширину. Под ногами было серое ковровое покрытие с коричневыми кругами, свидетельствовавшими, что когда-то здесь живали и маленькие дети.

      Слева от двери стояли две двухъярусные кровати: одна в углу, другая чуть поодаль, а в противоположном от них углу бездельничал небольшой холодильник. Вдоль правой стены – кухонный шкаф с посудой, за ним софа, на которой я сидел. Перед широким окном, занавешенным тюлем, с цветастыми шторами по краям, на металлических ножках корячился стол с чёрной пластмассовой столешницей, вокруг него четыре стула – всё что надо для жизни. В шкафу была даже посуда, включая трёхлитровый чайник, несколько кастрюль, дуршлаг и сковородку.

      Я посмотрел в окно. Оно выходило во двор хайма. Против окна стояло одноэтажное здание офиса какого-то GmbH – ООО по-нашему. За ним в отдалении на небольшой горе, возвышался романтичного вида домик с тёмно-красной крышей, окружённый тремя соснами, кроны которых, сплетаясь, были похожи на косматую лошадь со всадником в монгольском малахае. Перед офисом GmbH располагалась парковка. Через ворота в левой части двора въезжали и выезжали машины. Рядом с воротами за отдельной оградой высилось ещё какое-то здание. Позднее мы узнали, что в одной его половине жили владельцы хайма, в другой располагался административный отдел: там хранились наши дела, туда приходила почта для всех, кто жил в хайме. Здание было окружено палисадником, с тёмно-зелёными елями, увешанными, словно новогодними игрушками, круглыми красными яблоками. Никакого чуда в этом не было, просто яблони росли перед елями, и их голые ветки не были заметны на тёмном фоне хвои, и никому не нужные не сорванные с осени яблоки висели на них, а конечно, не на ёлках.

      Не помню, как называлась улица, на которой остановился автобус, и которая отвесно обрывалась у самых окон хайма, а та, что я видел из окна, называлась Teichschtraße, что переводится как Прудовая улица. На ней в сквере среди лип, ясеней и клёнов действительно прятался небольшой пруд.

      Но настоящей достопримечательностью Teichschtraße был огромный дуб, на её пересечении с Ляйпцигерштрассе, перекрывавший и ту, и другую гигантскими ветками так, что машины под ними проезжали как под арками. Дубу несомненно было лет триста, а может и четыреста, и мне иногда представлялась, что под его сенью остановилась на отдых матушка Кураж5 со своей повозкой.

      Говорили, что раньше, во времена ГДР, хайм был спичечной фабрикой, потом его приватизировали «новые гэдээровцы» и перестроили под общежитие для иммигрантов, хлынувших в объединённую Германию со всего света и, прежде всего, из развалившегося Советского Союза. Не знаю, насколько выгодным было это


<p>1</p>

Карл-Маркс-Штадт, Карл-Маркс-Штадт – ты город красных цветов (нем.)

<p>2</p>

Переселенцев

<p>3</p>

Хайм – общежитие (нем.).

<p>4</p>

Имена и события вымышлены

<p>5</p>

Персонаж пьесы Бертольда Брехта «Матушка Кураж и её дети»