Ворона в кармане. Владимир Васильев

олько и всего.

      – Ну что? – спросил Шамрай сосредоточенно. – Готов, Паша?

      – Готов, Витя, – уже традиционно отозвался Потехин. – Двинули.

      И они двинули. Прямо ко входу в центральный офис «SAAB-КАМАЗа».

      Снадартная рамка общегражданского идентификатора дважды пискнула. Ну, тут заминки быть и не должно – иначе ни один, ни второй не смогли бы покинуть с утра своих холостяцких квартирок на окраине Клина. Да и в метро хрен бы их кто пустил. А чего? Не заплатил налоги? Просрочил кредит? Забил на штраф? Вот и сиди дома, жди полицию. Все равно на улице двух шагов не ступишь, засекут не в магазине, так в подземном переходе.

      Второй детектор был корпоративный, камазовский. Но и Шамрай, и Потехин еще вчера получили официальные приглашения на нынешнее утро, на десять тридцать. Так что и тут заминок не предвиделось.

      Зато на третьем, антитеррористическом, предсказуемо встали – с собой у компаньонов ничего возбранного не имелось, только по персональному кому, да еще ай-борд у Шамрая (презентация все-таки). Но у Потехина с некоторых пор было титановое запястье на левой руке. Ну и билуминовая кожа в нагрузку. Пока один охранник держал их на прицеле, второй сверялся с личной картой москвича на медицинском сервере. Протез был вполне легальный, поэтому ни Потехин, ни Шамрай не волновались.

      – Порядок, – буркнул второй охранник. Первый с нескрываемым облегчением опустил тускло отблескивающий «Морж», сунул его в кобуру на поясе и демонстративно отвернулся.

      – Вам на тридцатый этаж, – сообщил второй, видимо, более общительный. – Сектор «Альфа», вон к тем лифтам.

      – Спасибо, – кивнул Шамрай и улыбнулся. Потехин просто кивнул.

      Они уже вошли в термошлюз, когда первый охранник все-таки соизволил подать голос:

      – Прямиком в правление, фу-ты, ну-ты! Тьху! Технарьё недоделанное!

      Потехин напрягся.

      – Не надо, Паша, – попросил Шамрай тихо. – Двенадцать миллионов. По шесть на брата. Не надо.

      Потехин вздохнул и примирительно буркнул:

      – Шагай давай, чего встал?

      Шамрая не нужно было уговаривать.

      На тридцатый этаж, оказывается, ходил отдельный лифт. Местный офисный планктон почтительно именовал его «господским». На Шамрая с Потехиным все встречные сначала глядели как на пустое место, но когда они миновали вестибюль с общественными лифтами и направились к господскому, спины аж засвербели.

      «А вот знай наших!» – подумал Шамрай весело.

      В лифте дежурил живой лифтер. В ливрее. Или как там этот попугайский наряд с галунами и позументами зовется? В общем, ни дать ни взять «человек» из московского кабака позапрошлого века.

      – Прошу, господа! – хорошо поставленным баритоном пригласил лифтер и величественно сделал ручкой.

      – У, шайтан! – тихо сказал Шамрай и качнул головой. Потехин просто с легким щелчком подобрал челюсть.

      В лифте наличествовали: кожаный диван на три персоны, пара аутентичных кресел, шикарный персидский ковер из Китая, плоская блямба кондиционера под потолком и настоящий аквариум. Шамрай сначала решил было – голограмма. Но нет, действительно настоящий. Сквозь толщу голубоватой воды виднелась гротескно увеличенная рожа гавайского лангуста.

      – Присаживайтесь, господа!

      Пока компаньоны не уселись, лифтер даже двери не соизволил закрыть. Что ж, пришлось подчиниться. Шамрай выбрал кресло, Потехин – диван.

      Ехали аж целых четыре секунды. Закрывание и открывание дверей и то больше времени заняло.

      – С прибытием, господа! – торжественно объявил лифтер и опять сделал ручкой.

      – Благодарю, – царственно кивнул ему Потехин и вышел. Он умел, когда надо – царственно. Шамрай молча шмыгнул следом, с трудом сдерживая неуместный смех.

      У лифта ожидал очередной халдей. Видимо, тут было так заведено. В «Ростов Текникз», помнится, на каждом шагу были понатыканы всевозможные автоматы, а местное начальство, по всей видимости, западало на показушный российский шик, в народе уже прочно подзабытый.