Любите молча. Александрина

дорого сердцу. Любая вещь была для неё уникальной, с небывалой силой, наполнявшей каждую минуту воспоминанием о былых событиях. Да, она любила хлопотать по дому, и это придавало её образу женственности и хозяйственности, но было и что-то таинственное и не высказанное в её взгляде. Внешняя неспешность, рациональность позволили ей создать уютное пространство, но кто из нас хоть раз не готов был бросить мир к ногам людей, в которых мы влюблены…

      Однажды и Миле представился случай: начиналась одна из глав её жизни.

      Глава 2

      Это была любезная хрупкая женщина «без возраста». Весь её образ был светлым, воздушным, тихим и безликим, так что пройдешь мимо и не заметишь. Но, если посмотришь в глаза …

      Вот верно говорят: «Глаза – зеркало души», а душа Милы была полна сил и надежды. Насыщенный внутренний мир отображал сияние от счастья, нежности и умиротворения, печаль и тоску. Всё произошедшее с ней за сорок лет жизни отражалось разноголосицей в её глазах. По преимущественно грустному взору из-под пушистых ресниц, следовало предположить, что жизнь её не наполнена безмолвной радостью.

      Была у Милы семья: муж и дети, родные, друзья. Порой они вместе путешествовали, выбирались на экскурсии, отправлялись в недалёкие походы и поездки за город. В целом жизнь семьи была вполне занимательной и насыщенной, даже счастливой. Только в круговороте событий Мила могла себя в этом убедить. Мечты о безраздельном счастье, грёзы о нём с юных лет, постепенно поблекли и потеряли свою глубину.

      Она была ещё хороша собой, ей импонировало мужское внимание. Задумываться же об истинном и полном женском счастье Миле было некогда. При появлении в голове подобных мыслей, она по обыкновению взмахивала руками и порхала, как бабочка, над своими домочадцами, занятая уборкой, стиркой белья, приготовлением обеда и беседами.

      Но счастлив тот, кто в одиночестве не размышляет о своих жизненных целях, упущенных возможностях и несбывшихся надеждах, кто бессмысленно не ворошит события в памяти.

      Глава 3

      В тот вечер она шла домой тихой и мягкой походкой, настроения не было: идти в душную квартиру не хотелось.

      «Хочется воздуха, – думала Мила. – Встрепенуться и полететь, рассмотреть с высоты деревья и дома, все проблемы человечества, смеяться и хохотать без остановки. Так хочется жить, вдыхая полной грудью свежий воздух». Всё это было именно то настроение, когда, повинуясь внутреннему зову, ты готов «ходить на руках и прыгать до потолка», но …. Мила была взрослая, замужняя женщина, вынужденная по прибытию домой варить плов, борщ и сладкий компот. Поэтому, словно отмахнувшись от наваждения, она распрямила плечи и брови, улыбнулась тёплому вечернему ветерку, и с сознанием того, что направляется в свой дом к любимой семье, бодро зашагала, воодушевлённая ощущением внутреннего счастья. Проходя по пешеходному переходу, Мила поняла, что на неё буквально летит белая огромная машина, как глыба льда с горы, водитель видимо отвлёкся от дороги. Ей хотелось стремительно бежать, но ноги словно окаменели. В следующее мгновение послышался визг тормозов и чей-то мужской голос буркнул:

      –Ну что ты встала? Проходи.

      Не передать чувство обиды, которое захватило Милу в ту минуту. «Я ещё и лягу тут, если захочу», – подумала она, – Здесь пешеходная зона». Только было, она решила, уняв свою благовоспитанность, сказать этому ездоку о соблюдении правил дорожного движения, о том, что, если сам зазевался за рулем, так необходимо хотя бы извиниться, взгляд её упал на пассажирское сиденье машины. Там сидел подтянутый мужчина лет тридцати пяти – сорока и, казалось, безучастно следил за происходящим.