Моё имя Хаят, что означает жизнь. Говорят, как корабль назовёшь, так он и поплывёт. Меня именовали Жизнь, но моя мать даже не подозревала, что её дочери придётся спасать жизни людей. Да ещё и с помощью мертвецов. Никто не знал и не понимал этого. Только он…. Он не испугался меня, не сбежал. Он тот, за кого я готова жизнь отдать. Тот, кого я спасу из любой беды. Если надо будет, в ад отправлюсь, лишь бы он дышал и с улыбкой смотрел в мои глаза. Больше ничего не нужно. Только он….
Ты странная!
– Почему ты молчишь и сидишь здесь одна? – спросила с интересом девочка.
Не подумайте, что я не люблю детей, наоборот, очень даже люблю. И будучи ещё 5 летним ребёнком я уже понимала, почему они плачут и как их успокоить. Но как только я пошла в школу, дети поняли, что я не такая, как они. И, увы, раньше меня. Они чувствовали мой взгляд, моё спокойствие, бесконфликтность. И их это безумно раздражало. Но проблема была вовсе не в этом. Стоило мне только начать общение с кем-то, как сразу рядом со мной что-то странное начинало происходить. Кто-то начинал меня звать, прикасаться к плечам, рукам. Но это были не дети, а кто-то, кого невозможно увидеть.
Именно поэтому все мои сверстники пытались оттолкнуть меня и держаться подальше. А когда появлялись новички, то их сразу тянуло ко мне. Так произошло и сейчас.
– Ты меня слышишь? – продолжала настойчиво девочка.
– Оставь её! Мы с ней не разговариваем! – подбежала другая девчонка.
– Почему? – удивилась новенькая.
– Потому что она ненормальная – шепнула на ухо девчонка.
– Это правда? – интересовалась дальше новенькая.
– Да… – ответила я тихо.
– Смотри, она этого даже не отрицает! – тыкала пальцем другая девочка. – Ты странная!
Я уже перестала отрицать то, что являюсь странной. Поэтому когда кто-то меня называл так, я молча соглашалась, ибо знала, что это так.
Новенькая девочка удивилась моему молчанию, зато другая потащила её в толпу.
Да, бегите от меня! Если это возможно, то вообще не приближайтесь ко мне, ради своего же блага. Я не знала, что со мной происходит. Я думала, что схожу с ума.
Через какое-то время я призналась родителям в своих странностях. Меня тщательно обследовали, но, увы, никаких результатов это не дало. Мне прописали таблетки, но родители решили не давать мне их. Как ни как я ещё ребёнок, а препараты были весьма сильного действия.
К моему большому удивлению, на какое-то время все эти странности прекратились. Но им суждено было вернуться. Тогда я ещё не знала, что мои мама и папа, постоянно находясь со мной рядом, преграждают путь потусторонним силам. Моей единственной крепости, защите, именуемой Родители, суждено было пасть….
И крепость пала….
В тот вечер я была у бабушки. Мне уже исполнилось 12 лет. Родители поехали в деловую поездку и скоро должны были вернуться. Мы как обычно пили чай и смотрели телевизор. Ветер за окном качал фонари и ветки деревьев, где-то недалеко сверкала гроза, и раздавался гром. Я не любила дождливую погоду, всегда была мерзлячкой. Мне нравилось укутываться в плед, связанный бабушкиными руками, брать стакан с чаем и смотреть сериалы, которые всегда так горячо комментировала бабушка Эсма. Но тем вечером нам не суждено было побывать в привычной обстановке.
Как раз на самой интересной сцене позвонили в дверь.
– Кто это может быть в такой час? – удивилась бабушка Эсма, вставая с дивана. – Может, у соседки Мелихат что-то случилось?
В то время когда бабушка открывала дверь, меня почему-то бросило в дрожь. Было ощущение, будто меня окатили ледяной водой, или нет, хуже, засунули в морозильную камеру. Я не могла понять своё состояние, но когда в комнату вошла полиция, моё сердце стало биться словно сумасшедшее.
– Деточка моя! – поцеловала в лоб меня бабушка Эсма. – Эти господа…. Сейчас они кое-что скажут…. Только ты спокойно их выслушай, хорошо?
Я не уверенно кивнула в ответ и устремила свой взор на полицейских.
– Тебя зовут Хаят Эргенч? – спросил полицейский.
– Да! – ответила я немного дрожащим голосом.
– Нам очень жаль сообщать тебе эту новость, но…. – полицейские переглянулись – твои родители попали в аварию!
– Как? Когда? – мой голос начинал ещё сильнее дрожать.
– Сегодня вечером. Твой отец не справился с управлением. На дороге было скользко, поскольку шёл дождь.
– И, как они? Где сейчас? – мои руки начали дрожать, а взгляд бегал от одного полицейского к другому. – Они в больнице?
– Мои соболезнования! – тяжело вздохнул полицейский. – Они погибли на месте…. Оба….
Внутри как будто что-то кольнуло, сердце перестало биться, а по щекам потекли слёзы. Я уже не слышала, что дальше говорили полицейские, в глазах всё поплыло. Последнее, что я помню, бабушка Эсма едва успела схватить меня за плечи, когда