Место, в которое суждено было отправиться, Август Морган, будущий доктор психиатр, не знал. Задача стояла не сложная, подобные давались ему легко, однако он никак не мог найти объяснение ноющему ощущению в области грудины, ощущение позабытое, прямиком из детства, похожее он испытывал, когда собирался напроказничать и знал, что за это обязательно влетит. Поэтому, чтобы отогнать неприятные мысли, он принялся за медицинский учебник Геккера1, вышедший в 1791 году, но до сих пор не утративший своей актуальности, который никак не удавалось освоить в силу плохого знания немецкого. Чтобы хоть как-то разобраться с языком, приходилось делать пометки на полях с переводом. Несмотря на это, процесс был утомительным.
Так бы все, вероятно, и продолжалось, пока сомнения, одолевающие седовласого спутника, не заставили его задать вопрос:
– Вы уверены, что вы справитесь, доктор Морриган?
– Морган, и лучше, если вы будете называть меня мистер Морган, и пока я не видел проблемы, я не могу дать Вам ответ. – Август отложил книгу. – Но у меня встречный вопрос, мистер Гейл: зачем вы приглашаете меня, если сомневаетесь?
– Таково распоряжение графа, мое мнение по этому вопросу было иным…
– Как скоро мы прибудем? – перебил Август, мнение человека, не сведущего в медицине, особенно в вопросах лечения, заботило его мало.
– Если не будет вынужденных остановок, доберемся быстро, потому как нам надо оказаться дома до наступления темноты, тем более что в наших краях это случается чуть ли не мгновенно.
– Забавно, что в местечке, где ночь наступает быстро и длится достаточно долго, у кого– то есть проблемы со сном.
– Поверьте, когда вы столкнетесь с этим недугом, забавным он вам не покажется, мистер Морган.
Август посмотрел на спутника. По его лицу читалось, что, не получив возможности поделиться мнением, старик обиделся. А вперемешку с недоверием можно было испортить отношения, еще не начав их. Потому, а еще потому, что учебник Геккера был ужасно сложен, Август достал из нагрудного кармана маленький блокнот и продолжил беседу, выводя ее в иное направление.
– Как давно это происходит в вашем городе?
– Если верить нашим докторам из лечебницы, первые жалобы стали поступать в прошлом году.
– То есть в 1882 году, а точную дату вы не помните?
– Поздней весной, – с раздражением ответил мистер Гейл.
– Этого достаточно, – Август сделал пометку в блокноте. – И за все время не смогли найти причину?
– Поверьте, это не так просто, как вам кажется, сперва это касалось только бездомных, поэтому никого толком не беспокоило, затем проблема решалась небольшими порциями барбитуровой кислоты или настойкой Лауданума2, в зиму об этом забыли вовсе.
– Вам известны симптомы?
– Я знаю немного, только то, что каждую ночь люди спят меньше, а после, в состоянии бреда, могут натворить всякое. У вас есть предположения, мистер Морган, что это может быть?
– Пока я знаю мало, чтобы делать выводы, – Август убрал блокнот. – Был похожий случай в практике, когда старушка страдала жуткой головной болью и проблемами со сном, до такой степени, что каждое утро она находила себя в совершенно незнакомых местах, порой очень далеких, и совсем не понимала, как ей это удалось, ведь даже короткая дневная прогулка давалась с трудом.
– Хочется верить, что вы помогли ей и выяснили причины недуга.
Все еще сомневаясь в компетентности человека напротив, пожилой дворецкий старался понять для себя, что же все-таки ждать от этого гостя.
– Это было несколько лет назад, и, скажу я вам, старушка до сих пор здравствует, ночные прогулки, на удивление, пошли ей на пользу.
– Что же мешало ей спать?
– К сожалению, причины назвать я вам не могу, я умею хранить секреты моих клиентов, но, скажу я вам, ее лечение заняло несколько сеансов терапии и немного опиума.
– Будем надеяться на ваш метод.
Мистер Гейл за свою долгую жизнь повидал немало аферистов и людей, желавших нажиться на чужом горе. Он несколько раз предлагал графу покинуть город вместе с дочерью, но каждый раз получал отказ. Граф верил, что, найдя верное лечение для дочери, сможет помочь всему городу.
Общих тем для бесед больше не представилось. Поочередно они то и дело пытались задавать друг другу вопросы, однако, получая односложные ответы, быстро пришли к мнению, что комфортней ехать в тишине, погрузившись в собственные мысли.
Так они и поступили.
2
Прибыть вовремя не вышло. Когда двери вагона открылись, чтобы оставить на станции прибывших, последний житель Литл Оушена заканчивал свою вечернюю трапезу.
– Я теперь понимаю, что вы имели виду, когда упоминали