Покатался на…. Борис Федорович Хазов

и тянули изо всех сил за рычаг на шарнирах, торчащих из металлического пола. Из горла вырывалось только сиплое дыхание с каким-то хрипом и которое было бы слышно за много метров, если бы его не перебивал ровный громкий звук дизельного двигателя, установленного на бульдозере. Эффекта никакого.

      Бульдозер на базе трактора Т-50 без кабины, открытый, как говорится, всем ветрам и дождям, медленно, но верно, как ехал прямо по мягкой земле, наматывая на стальные гусеницы влажную после дождя глину, так и ехал. Одновременно отвалом, установленным спереди, где выравнивал, а где срезал все, чт падало на него на территории стройки. Кучи песка, земли, колеи, набитые автотранспортом и даже бетонные блоки, попавшиеся у него на пути.

      По идее, нажимая на педаль и потянув рычаг на себя, я должен был затормозить правую гусеницу на бульдозере и повернуть направо, где на свободной части стройплощадки можно было покататься на этой стальной машине, напоминающую танк.

      Попытался нажимать на левую педаль и левый рычаг, хотя если бы я повернул налево, то мог свалиться в глубокую траншею, которую мы копали под фундамент здания птицефабрики. Никакого результата.  Ни вправо, ни влево. Все, как будто заклинило.  А ведь я видел как бульдозерист Николай совершенно спокойно ехал на нем, на бульдозере, и свободно маневрировал как хотел.  Он меня даже покатал. Места, конечно, на площадке кабины было немного, да и не очень хорошо видно. Но мне думалось, что я все разглядел. И поэтому в обеденный перерыв, пока все мужики-строители обедают, играют в карты или спят, я решил покататься на бульдозере. Мотор на нем не выключают, потому что он сильно изнашивается при остановке и при запуске. Вот я и решился. Делать-то в обед нечего. Залез в кабину, разместился на драном, кожаном сиденье, отпустил сцепление, я видел, как Николай это делал и поехал.