Женщины перебрасывались фразами с едущими в других фургонах мужчинами. Вид у них при этом был самый задорный. То и дело то одна сторона, то другая взрывалась хохотом. Видимо, упражнялись в острословии. Сами женщины так же, как и мужчины, были одеты весьма просто: холщовые серые или коричневые рубахи, штаны, куртки, головные накидки и мягкие тряпичные сапоги. Именно из-за этого Тейсдариласа не сразу поняла, что видит именно женщин. На фоне своих праздничных фургонов песчаницы смотрелись, как грязный кусок ткани на бархатной, шитой золотом подушке.
Фургоны мужчин были поскромнее. Пологи в основном белые или серые, один раз принцесса увидела светло-светло-голубой, а роспись на бортах сделана золотой или серебряной краской. Даже волы украшены не так ярко, только по хребту шерсть так же красным окрашена.
– Песчаники, – представил их Вааш. – Наши соседи с севера. Те ещё проныры. Разбойный народец. Сейчас вроде как законам подчиняются, но я ещё ни разу не проехал через их территории так, чтобы мой кошелёк остался при мне.
Тейсдариласа посмотрела на песчаников с уважением. Это ж сколько смелости нужно иметь, чтобы обчистить такого мужчину как Вааш?!
– В одежде они неприхотливы. Да и в еде с выпивкой тоже, – продолжил наг. – Но свои жилища и всякую там утварь украшают, кто во что горазд. Они считают, что яркие цвета приманивают удачу.
Одна из женщин-песчаниц заметила Вааша, что-то весело ему прокричала и послала воздушный поцелуй. В ответ Вааш поцеловал кончики своих пальцев и развёл их в стороны. А затем громогласно что-то сказал на языке песчаников, повеселив и мужчин, и женщин. Тейсдариласе же он довольно сообщил:
– Бабы у них что надо! – и немного погодя добавил: – Можно к ним вечером сходить, – но почти тут же поморщился от досады. – А-а-а-а… Забыл, что тебе после заката надлежит спать.
Тейсдариласа в ответ прищурилась. Подвески в её ушах задумчиво звякнули.
Глава 4
Ночь. Привал. На стороне песчаников ярко горят костры, звучат ритмичная барабанная дробь, страстное бренчание струн и весёлые переливы флейты. Огни костров разбросаны вокруг на несколько вёрст. Где-то свет приглушен и пламя чуть теплится, а где-то веселье течёт рекой так же, как и у песчаников.
У нагов стояла тишина. Костры горели ровно, пламя отбрасывало блики на чешую хвостов нагов, развалившихся на земле. Возок принцессы находился в полной темноте. Её высочество изволила спать. Перед дверью, спиной к ней и лицом к ярким огням песчаников, расположились два нага-охранника. Они не очень бдительно несли свою службу, полагая, что в становище нагов сквозь кордон часовых вряд ли кто пройдёт. А принцесса всё равно спит. Точнее, должна спать.
В ночной темноте неслышно отворилась дверь возка, и вниз медленно спустилась тонкая, укрытая тьмой фигура. Она замерла за спинами нагов, осторожно