– Так ты, выходит, еще мнишь себя поборником чести офицерской?
Услышав это, генерал замолчал и задумчиво опустил взгляд на центр голой столешницы.
Самохин же снял свои кожаные перчатки и присев, наконец, напротив отца, бросил их на стол туда, куда был направлен взор Семена Яковлевича, отчего последний тотчас «опомнился» от глубокого раздумья.
– Да нет, уж черт разберет, где здесь честь, а где…, – начал Утюжнов, но вдруг опять замолк.
– Пошлость, – закончил фразу капитан и, закинув ногу на ногу, достал кисет с табаком и миниатюрную трубку из глубокого кармана собственного пальто.
– Тебе ведь вообще плевать, что честь, а что пошлость? Вам ведь слава нужна, – произнес генерал, засматриваясь на то, как сын забивает трубку.
– А ты не беспокойся, отец, слава просто так не достается, если, конечно, не дурная. Мы свою заслужим.
– Да чем же? Или разрушение отчизны для вас дело благое?
– Мы ее спасаем, от вас.
– От кого, нас? Отцов? Шелупонь, которая от рук отбилась, вот вы кто!
– Понятное дело. Для вас же все всегда должно быть под контролем, – сказал капитан, подкуривая трубку единственной не отсыревшей в коробке спичкой, – под вашим контролем. Да только глянь, до чего вы под своим присмотром страну довели? А мы для вас, выходит, просто смутьяны, что, будь ремень под рукой, быстро бы присмирели.
Командир «белых» был и сам не прочь выкурить табаку, да только совесть не позволяла сделать ему это в храме. Поэтому, стиснув зубы, он сидел, как на иголках, и стучал костяшками руки по столу.
– Нет, сынок, тут ремень уже не поможет. Только пуля.
– Считаешь, что я смерти заслужил?
– Если честно, то думается мне сейчас, что оба мы среди живых нынче ходим лишь по великой случайности.
– Случайности? Тут согласен. Только вот вы так, небось, чудеса божественные называете. Для вас ведь все, что творится, в божий план вписано.
– Может и так, да только нам Его планы на нас, – закатив глаза наверх, произнес Семен Яковлевич, – и в помине не познать и не осознать.
– Ровно потому, что и нечего познавать, отец.
– Не скажи. Бывает ведь так, что солдат чудом под шквальным огнем выживет, а на следующий день его дизентерия свалит или еще какая напасть, что в окопах водится.
– Бывает, да что-то я не понял, вы в случайности все-таки изволите верить, генерал, али в божий замысел?
– Случайности наши не случайны. Нам этого, правда, не понять: на все ведь воля Божья, что мы за волю случая чаще принимаем.
– Опять за своё! Не понять да не признать. Тьфу! Причинно-следственные связи – вот и вся наука. И случайностям, пожалуй, в нашем мире место есть. Только истинным случайностям, а не тем, за которыми создатель стоит.
– Дык мы в университетах тоже не вольными слушателями были. Когда человек видит божественный знак, но объясняет его случайностью, он просто отказывается от объяснения, ибо случаем можно все на свете объяснить, оттого он и бесполезен.
Капитан