Тесная комнатушка постепенно наполнялась басистыми речами и сигаретным дымом, отчего становилось лишь только уютнее.
– Слыхал про случай, – после непродолжительного молчания начал говорить мужчина в чёрной кофте. Затушив сигарету, он привстал и начал расхаживать по комнате. – Когда девушка вышла в окно во время лунатизма?
– Ну-ка, – на лице собеседника буквально на секунду промелькнула нотка непонимания и удивления. Он вальяжно закинул одну ногу на другую, а руки откинул на спинку дивана, облокотившись тем самым на него, – Просвети!
– Представь себе, где-то неподалёку от нас случилось. Люди говорят, что девушка эта совершенно нормальная была. Молодая, красивая… все в шоке пребывали. М-да уж, чего только не происходит в мире.
– Высоко было-то?
– Да, с одиннадцатого этажа махнула.
– Тьфу ты!
– Причём её молодой человек спал в это время. Просто представь на секунду его удивление: он просыпается, а любимой-то и нет! Щучкой нырнула в никуда, ха!
– Альберт усмехнулся и принялся доставать новую сигарету.
– Да ну тебя! Любишь же ты свои глупые шутки в неподходящее время вставлять.
– Петь, я тебе вот что скажу: я конкретно опешил, когда только вычитал эту новость в газете. Ситуация, конечно, очень страшная… – выражение лица Альберта резко сменилось с веселого на задумчивое. Он вышел на балкон и молча уставился в окно.
Петя замер в одной позе: взгляд его устремился куда-то в потолок, а в зубах догорала одинокая папироса. На ближайшие несколько минут молчания Пётр резко превратился в квиетиста. Ощущалось, что он вовсе выпал из мира.
В этот день ночь была как никогда красива: полная луна всевластно возвышалась на небе, будто заявляя всему миру: «Узрите же, смертные, насколько ярок мой свет!». Звёзды же все куда-то попрятались, будто испугавшись злобной ауры огромного тщеславного светила.
– Ладно, – прервав мёртвую тишину, Альберт вышел с балкона, аккуратно закрыв за собой дверь. – Я вынужден откланяться, дела ещё ждут.
– В столь поздний час? Не лучше ли остаться?
– Петь, я же не ребёнок, – ехидно осклабился Альберт.
Через пару минут хозяин квартиры остался наедине со своими мыслями. Он ещё долго размышлял о фраппировавшей его истории, прежде чем уснул.
Глава 2
Вскоре, когда погас последний свет, темнота начала поглощать всё вокруг. Она укрывала в себе всё, что попадалось на её тернистом пути. С одной стороны, покров мрака защищал человечество от всякой скверны, заботливо обволакивая беззащитных людишек в ширму тепла и уюта, но с другой же, весь мир начинал утопать в этом беспросветном царстве вечной темноты, и от него оставалась лишь пустота. Гнусная и безжалостная пустота, которая в то же время может быть и милой…
Но постепенно влияние тьмы заметно ослабевало. Среди этой непроглядной глуши уже можно было разглядеть очертания каких-то объектов: вот уже виднеются острые края обшарканного подоконника, из темноты невзрачно выглядывает громоздкий шкаф, а где-то на полу валяется какая-то неприбранная сумка, которая всем своим существованием намекает на то, что ей давно уже пора на помойку (к слову, со всем остальным в этой небольшой комнатке был полный порядок, ведь Пётр всегда следил за чистотой своего жилища). Создавалось ощущение, что луна на какое-то время просто скрылась с неба, будто её выключили, как какую-то лампочку, а потом вдруг ни с того ни с сего вернулась, поблуждав по небытию какое-то время.
Пётр медленно поднял веки. Как ни странно, но сна не было у него ни в одном глазу, что, пожалуй, для такого человека как он – большая редкость. Тем не менее, какое-то время он просто лежал и не двигался, как бы приходя в себя. Его поразила та немая тишина, которая поглотила всю его комнату. Хотелось встать и выйти на балкон, дабы подышать свежим воздухом, но лень разбивала все желания в пух и прах.
Не прошло и пяти минут как Пётр осознал, что не может встать. Он принимал отчаянные попытки двинуть хотя бы одной из подконтрольных ему частей тела, но ничто его не слушалось. Удавалось вертеть лишь только шеей, но язык, как ни странно, тоже отказывался подчиняться хозяину. Башка трещала невероятно – все мысли сливались воедино, образуя собой неясную сумасшедшую кутерьму. Перед глазами была какая-то тонкая туманная пелена, которая ощутимо снижала способность видеть.
Парень чувствовал себя так, будто его заковали в цепи и положили в саркофаг, оставив одну только голову снаружи. Этакая своеобразная смирительная рубашка. Душило так, словно в горло кость попала, а тело невозможно было сдвинуть ни на толику.
«Что, чёрт возьми, происходит?» – орал про себя отчаянно пытавшийся вырваться мужчина. Ему казалось, что сами небеса пригвоздили его к кровати, ибо давление было нечеловеческое.
Мучения страдальца продолжались ещё недолго – то, что он увидел, заставило его не только перестать совершать не самые удачные попытки выбраться, но и попросту