– Вам в салоне для курящих?
– Пожалуй. А много ли осталось свободных мест?
– Треть, – получаю ответ и, не провожаемый ничьим взглядом, направляюсь к границе. Розовощекая пограничница хоть и не в восторге от моего намерения посетить модный город Париж, но помешать ни она, ни ее молодцеватый начальник в звании старшего прапорщика уже ничем не могут.
Твердым шагом я покидаю Родину.
Не успев как следует прочувствовать торжественность момента, застаю себя в алкогольной части шереметьевского фришопа, перед шкафом, где томятся напитки крепостью не ниже сорока градусов.
Как только преодолеете турникет этого заведения – три шага налево, – цель перед вами. Знайте: следующий такой магазин только через три с половиной тысячи километров. Действуйте решительно, но хладнокровно. Зеленую круглую коробку шотландского виски «Гленфиддих» для душевной встречи с друзьями по цене тридцать долларов за литр – раз, фляжку коньяка «Реми Мартен» за двадцать долларов (помогает релаксировать в одиночестве) – два, горсть пухлых, приветливо реагирующих на прикосновение сигар, – три! И можно от стратегических покупок переходить к тактическим, то есть в секцию красных вин.
Хотя красное сухое вино заслуживает большого подробного разговора, замечу вкратце, что главная его (имеется в виду вино) задача – привести человека в состояние предвкушения романа. Именно романа, а не Любви Большой или того сладостного процесса, называемого емким словом «связь». Многократно проверено, что если мужики распивают белую, то будут спорить о политике, когда наливаются пивом, главная тема – футбол или рыбалка, а под красное вино, прости Господи, речь пойдет о женщинах.
Стройная бутылочка «Шатонеф дю Пап» 1993 года полностью соответствовала ближайшим планам и, естественно, заставила потесниться в магазинной корзинке двух крепких друзей, наведя переполох в стане сигар.
Пригласили в самолет. Последняя сигарета в отстойнике, пара газет на столике перед входом на борт – и принимаюсь за дело.
Пассажиры продвигаются по проходам и рассаживаются по местам с такой домовитостью, словно намерены провести здесь остаток жизни. Сейчас среди них находится и та, кому, возможно, предстоит скрасить не только три с половиной часа моего перелета.
Кое-что я про нее уже знаю: собой она хороша. Красотка, это точно. Неизвестно другое: какая она? Веселая умница? Скучная глупышка? Начитанная интеллектуалка, напыщенная задавака, запростецкая хохотушка или мировая девчонка? Но это я непременно выясню. Иначе…
Самое важное – не проиграть дебют. Бездарное начало – и игра не состоится вовсе. Можно напортачить потом, но не в начале, когда складывается впечатление. С другой стороны, время дебюта работает на тебя, время эндшпиля – против. Так, приведем в порядок свои позиции. Тридцатипятилетний господин в дорогих очках и хорошем галстуке, не имеющий намека на лысину, в свежей рубашке, одеколон солидный, лишний вес есть, но пока только в том количестве, что располагает к доверию, но не к насмешке. И главное: лицо работника умственного труда. Не красавец, поглядывающий свысока на белый свет, не баловень судьбы, привыкший получать даром, а человек простой и надежный, всего добивается сам, из тех, с кем можно пойти по жизни рука об руку. Для начала достаточно.
Осматриваю салон на предмет обнаружения соискательницы на должность попутчицы.
Она? Довольно высокая блондинка, стоит ко мне спиной, общается с подругами, а их-то как раз быть не должно, коллектив в моем плане абсолютно не предусмотрен. Может быть, эта? Похожа, но слишком тяжела, проглядывается большая семья, и сейчас основная ее забота – равномерное распределение подарков по родственникам. Повернулась. Да и лицо неправильное. А эта? Хороша! Молода, правда, я для нее сопоставим с историей Древнего Рима. Ситуация, бесспорно, поправима, но, увы, не сегодня. Дальше. Ага, наконец-то! Объект найден. Расположена удачно. Место у окна, два соседних свободны. Я иду последним, и на эти места претендовать больше некому. Молча сажусь у прохода. Пакет наверх, в ящик. Разворачиваю газету и поворачиваю голову к иллюминатору, чтобы прояснить ситуацию с вылетом. Встречаю ее взгляд. Спокойна, уверена в себе, строгий темный костюм, умеренный макияж, шапка русых волос, большой рот, зеленые глаза. Сейчас оценивает меня. Все может оказаться очень интересно. В скупой гамме выражения лица замечена капелька любопытства.
– Красное вино пьем? Для храбрости.
Мои слова не застали ее врасплох.
– Посмотрим, – последовал ответ.
Не сухая отговорка, блок защиты, а действительно ей требовалась какая-то информация обо мне, чтобы принять решение. Ну что ж, посмотри, милая, посмотри.
Проходившую мимо стюардессу, в каждом шажке которой угадывалась страстность, я попросил принести стаканчики.
Никого предстоящий полет в самолете не может оставить равнодушным. Вот и я призадумался. Не хотелось бы, да и рановато заканчивать свой путь под обломками пусть даже самого