Пару месяцев назад парень поступил в престижный университет и теперь в идеале должен стать неплохим программистом. Учителя пророчили ему, может, и не работу в министерстве обороны, но определённо хорошую зарплату и востребованность. Подобное вдохновляло и заставляло трудиться изо дня в день. Именно по этой причине он приложил так много усилий, чтобы получить стипендию. Без неё он мог надеяться лишь на низкосортный колледж и работу в каком-нибудь ужасном месте. Мама не имела возможности ему помочь, отец давно бросил это дело, просто исчезнув, поэтому Отис мог рассчитывать только на самого себя. И он, черт возьми, сделал это. Его единственный и по совместительству лучший друг Госс, также смог выбить стипендию, хоть и на другом факультете. Такой расклад событий вполне устраивал их обоих. И с первого дня в университете он дал себе слово взяться за учебу. Посещать все лекции, семинары, выполнять практические задания, прилагать максимум усилий к любой работе. Но вселенная ненавидела его.
А Отис ненавидел её в ответ.
Он поддерживал и верил в идею кармы. Парень был добрым и отзывчивым, конечно, не без своих тараканов в голове, но никто не мог назвать его членовредителем. Зато его соседа определённо можно было назвать редкостным придурком. Ревиаль переехал в общагу всего месяц назад. Он так долго мучился с бумагами на вселение, что прыгал от счастья на протяжении двух дней, когда этот ад закончился. Чуть позже стало очевидно, что кто-то слегка поторопился. Настоящий ад ждал его потом, в виде дьявола за стенкой. Каждый второй день, а может и чаще, его сосед приводил к себе подружку и устраивал секс-марафон. И каждый раз девушка была новая. Его сосед всегда хранил почти гробовое молчание, только изредка Отис слышал тяжелое дыхание. Зато девушки орали, как в дешевых порнофильмах: громко, пошло, и несли какую-то бессвязную чушь. И спонсором его мучений были тонкие стены. Ревиаль задавался вопросом, зачем их вообще возвели, если с таким же успехом можно просто повесить штору и не заморачиваться.
– Да! Сильнее! Не останавливайся!
– Именно! Дай ей так сильно, чтобы она, наконец, потеряла сознание! – заорал на стену Ревиаль.
– Не останавливайся! Еще!
– Мать вашу! Да заклей ей рот уже! – завтра парню к восьми утра на первую пару. Через всего каких-то четыре часа. За стеной раздался почти поросячий визг, и вместе с этим Отис зарычал в полной безысходности. Он подбежал к стене и принялся быть в неё кулаком. – Если ты прямо сейчас не вставишь ей в рот носок, я ограблю охотничий магазин и устрою вам обоим «Сияние»! Три утра! Мужик, дай поспать!
Крик и стук кровати остановился на несколько секунд, послышался издевательский смешок, и все вновь продолжилось. Отис посмотрел в окно. Он часто смотрел в него, когда не мог найти себе место или хотел сбежать. В детстве от большой и озлобленной девчонки, в школе от тупых одноклассников. Здесь всего-навсего третий этаж. Убиться не получится, но становиться калекой из-за соседа с неконтролируемым либидо пока не входило в его планы. Парень сел на кровать и вновь зажал уши руками. Зато теперь понятно, почему их крыло полупустое. Отис думал, вот оно, его спасение от затяжной бумажной волокиты, больше не придется бороться с кем-то за место. Несравненно лучшее решение в его жизни.
– Ну и чем я, скажите, заслужил очередную осаду Иерихона? – он развернулся и злобно посмотрел на стену. – Ох, а стена еще на месте…
– Мистер Ревиаль, Вы что, спите?
Отис не спеша открыл глаза и увидел профессора. Он еле смог удержаться от зевка. Парень растерянно посмотрел на мужчину. Воцарилась абсолютная тишина. Лектор сверлил его недовольным взглядом. Отис же просто пытался понять, какого черта здесь происходит. Видимо, терпение профессора иссякло, и он, вздохнув, закатил глаза.
– Почему Вы спите на моей лекции? Я, между прочим, тоже не горю особым желанием стоять здесь в девять часов утра и читать одно и то же из года в год, но это моя работа. А ваша работа слушать, внимать и понимать. Повторяю, еще раз, почему Вы спите на моей лекции, мистер Ревиаль?
– Я не сплю, – лицо профессора застыло. Было непонятно, что сейчас на самом деле испытывает мужчина: злость или недоумение. И в принципе Отис с ним согласен. Ответ явно требует хорошей доработки. С другой стороны, не мог же он сказать, что его чересчур громкий сосед, то и дело нападал на беззащитную девушку, используя вместо ножа нечто другое. Парень уверен, нормальные люди не издают подобных звуков во время секса. Нечто схожее Ревиаль видел на «Discovery», когда гиены рвали антилопу. Отис, конечно, на свой стыд и срам до сих пор оставался девственником, но вот так орать в первый раз точно не собирался. Какой-то незнакомец наклонился к нему и прошептал:
– Чувак, ты храпел.
– Я не храплю, – лицо парня в мгновение ока приобрело оттенок раскаленной магмы, еще одна секунда и от