Не жилец. Н. С. Быстрова

аздался звонок. Хозяйка дома, оставшаяся в тот злополучный день без прислуги, мгновенно пробудилась от чуткого сна. Молодая женщина осторожно встала с кровати и внимательно прислушалась. Моросивший дождь, принёсший с собой на смену знойной жаре приятную прохладу, тихо барабанил по металлической черепице приусадебной террасы. Звонок сопровождался настойчивым и громким стуком в дверь. Сеньора быстро накинула чёрный шёлковый халат в пол и молча подплыла к окну. Скрыв своё лицо за лёгкой занавеской, она пристально осмотрела прилегавшую к дому территорию – тусклое уличное освещение выгодно подчёркивало красоту идеально подстриженных кустов, капли дождя на мокрой листве переливались десятками непримечательных оттенков. У главного входа стоял чёрный автомобиль, неизвестным образом проникший на огороженную территорию. Высокий мрачный силуэт, так и не дождавшись ответа, нервно отпрянул от крыльца, подлетел к транспортному средству и, несколько секунд помявшись у пассажирской двери, то ли разговаривая с кем-то, то ли доставая некий предмет, поспешил вернуться на исходную позицию. Сердце хозяйки поместья на мгновение сжалось. Santo sem Esperança никогда не была гостеприимной. Спроектированная как крепость для хранения страшных тайн своего владельца и обеспечения безопасности его семьи вилла постепенно превратилась в тюрьму, золотую клетку с неимоверно ограниченными часами посещения. Неудивительно, что уже после трёх лет жизни в фактическом уединении и взаперти, сеньора, привыкшая лишь к лицам прислуги и знавшая, как ей казалось, многое о грязных делишках своего супруга, довела и без того богатое воображение до совершенства и незаметно для самой себя приобрела разновидность антропофобии, а именно – страх перед незнакомцами. Хозяйка в ужасе заметалась по просторной спальне. Голос трезвого разума вторил, что определённые основания для беспокойства всё же имелись, чего оказалось достаточно для того, чтобы девушку накрыло волной безумной паники. К тому моменту, как стук в двери прекратился и вдруг зазвонил годами покоившийся на прикроватной тумбе раритетный телефон, сеньора уже успела мысленно похоронить свой труп, изувеченный мафиози или членами мелких преступных группировок в качестве послания для скрывавшегося где-то бизнесмена. Девушка совершенно неосознанно подняла трубку.

      – Сеньора Виктория? – раздался на том конце бархатистый мужской голос. – Это Алекс Богданов. Я юрист Вашей семьи. Я к Вам по срочному делу. Пожалуйста, зайдите в кабинет Вашего супруга, отключите камеры и откройте нам двери. Повторяю. Это касается Вашего мужа. Пожалуйста, не медлите. На счету каждая минута.

      Слова незнакомца не вызвали особого доверия, дикий страх Виктории мгновенно дополнился обеспокоенностью. Муж молодой особы уже более двух месяцев не пересекал порог своего дома, и, хоть это и было относительной нормой для данного семейства, глубоко в душе сеньора всё же за благоверного переживала. Отрицательные эмоции переполняли Викторию, гневно ударив миниатюрной ладонью по косяку огромного окна, она стремглав выбежала из своих покоев, воинственно настроенная ринуться в бой. В бой с непонятно откуда взявшимся страхом перед незнакомцами, пускай и постучавшими далеко за полночь, в бой с мафией, решившей грязно расквитаться с женой скользкого и хитрого типа, в бой с бандитами и грабителями, наивно полагавшими, что в огромной пустой вилле действительно можно было чем-то поживиться, в бой с поддатым и недобросовестным сеньором, заманившим юную студентку в сети перспективного брака и выгуливавшим её, как породистую собачку, на особо важные мероприятия для поддержания имиджа прекрасного семьянина – Виктория была готова столкнуться со всем, что пожаловало на порог её дома, и дать этому хороший отпор. Она и не заметила, как быстро слетела по главной лестнице, выложенной белоснежным мрамором, и мгновенно очутилась у массивной дубовой двери, выкрашенной под красное дерево, которую в считанные же секунды и отворила, грозно сжав в тонкой руке длинную обувную ложку, ещё секундой ранее висевшую у резной обувницы. Молодой джентльмен в шляпе, дорогом костюме, сшитом явно в именитом ателье на заказ, и нежнейших кожаных перчатках учтиво поклонился.

      – Сеньора Виктория? – тихо спросил он, тут же переведя взор на плоский кусок металла. – Отличный выбор. Но на будущее – в прихожей за лавкой и в Вашей спальне в тумбе для Вас припрятаны револьверы. Специально на случай таких вот нежданных визитов.

      Поймав на себе удивлённый взгляд хозяйки поместья, явно не торопившейся поддержать разговор, а в идеале спасти одежду позднего гостя от моросившего дождя, Богданов дружелюбно продолжил:

      – Вы, должно быть, меня не помните. Мы виделись лишь раз. Позволите войти?

      Виктория раздражённо улыбнулась. Не сразу она признала в незнакомце человека, помогшего её супругу найти лазейку в уже подписанном брачном договоре и изменить заранее оговорённые условия. Хоть Вики так и не стала матерью, но она навсегда запомнила ту нагловатую ухмылку дешёвого адвокатишки, фактически лишившего её саму и её гипотетических детей всего состояния в случае утраты кормильца. В те времена этот юноша был нищим студентом юридического колледжа и выглядел гораздо проще. Новоиспеченная миссис Браун с ненавистью посмотрела на завистливого голодранца,