Для достижения внутреннего спокойствия и обуздания мысли служит практика медитации: упражнения йоги, созерцание различных религиозных объектов, размышления на заданные темы, ритмическое и спокойное дыхание, разные стадии транса и экстаза, культивирование дружелюбия, сострадания, симпатии ко всем живым существам.
Практика медитации и соблюдение норм морали позволяют сосредоточить внимание на размышлении о сущности бытия. Из этого состояния идущий по Срединному Пути может перейти в стадию начала просветления, постищения мудрости.
Однако мудрость достигается не с помощью анализа, а благодаря интуиции и духовному прозрению, внезапному осознанию Истины. Случайно услышанное слово, случайно подмеченное явление, интуитивное чувство растворения, исчезновения своего «я» – все эти моменты могут оказаться толчком к прозрению.
Согласно традиции, основателем буддизма считается принц Сиддхартха Гаутама из рода Шакья, впоследствии получивший имя Будда – «Просветлённый».
Все религии борются с ограниченностью – с непостоянством и несовершенством человеческой жизни. Буддизм обозначает эту проблему одним словом: страдание. Родиться – это страдание; расти – это страдание; болеть – страдание; стареть и умирать – страдание. Кроме физической боли существует более тонкая форма страдания: неудовлетворенность, несчастье, вызванное тем, что у нас есть то, чего мы не хотим, и нет того, чего мы хотим.
Тревога (душевное страдание) присутствует даже в моменты наслаждения и довольства: мы знаем, или по крайней мере, предполагаем, что они не продлятся долго. Естественен страх потерять что-либо: своё положение, уважение других, своих любимых, своё имущество. И в самой глубине человеческого существа лежит смутное и грызущее предчувствие смерти, не только отнимающей жизнь, но и лишающей её всякого смысла. Именно эта тревога смерти мотивирует человеческие усилия, именно она движет миром.
В течение первых двухсот лет с момента своего возникновения буддизм развивался достаточно гармонично. Около 300 г. до н. э. в рамках сангхи (буддийского монашеского ордена) возникло несколько течений, ставших отдельными школами, впрочем, не оказавших сколько-нибудь значительного влияния на развитие буддизма. В начале II в. до н э. появились новые «Сутры» (букв. «Беседы»), притязавшие на то, что в них содержится «высшее учение Будды», которое до поры до времени хранилось в тайне, а теперь заново открыто. Так возникли два направления: Тхеравада («Путь старейшин»), или Хинаяна («Малая колесница»), и Махаяна («Большая колесница»)1.
Монахи-тхеравадины придерживались взглядов, представленных в ранних сутрах, согласно которым целью монашеской жизни является достижение состояния Архата, добиться которого можно лишь соблюдением монашеской дисциплины, но никак не жизнью в миру. Мирянин на время мог обрести небесное блаженство, но его снова ждало рождение в мире людей, чтобы вступить на монашеский путь.
Архатом назывался тот, кто достиг Нирваны, то есть искоренил всякое страдание при помощи нравственной чистоты и прозрения, и не испытывает необходимости новых перерождений по окончании нынешней жизни. Большая часть текстов Хинаяны входит в так называемый палийский канон – «Типитаку» («Три корзины»). Из неканонических сочинений этого направления буддизма наибольшее значение имеют «Милиндапанхья», а также «Абхидхармакоша» Васубандху.
Монахи-приверженцы Махаяны выдвинули другую цель монашеской жизни, достижимую и для мирян, – обретение состояния Будды. Они считали, что полное освобождение от страдания возможно лишь при приобретении психологической установки бодхисаттвы. Бодхисаттвы («Те, чья сущность – пробуждение») предаются подвижничеству не ради самих себя, но ради блага других. Махаяна отвергала стремление к личной выгоде, и прежде всего – личное стремление достичь Нирваны.
Согласно Махаяне, космическое тело Будды способно принимать разнообразные земные формы ради спасения от страданий всех живых существ и разъяснения учения всем, находящимся в цепях сансары, в потоке неведения.
Махаяна разрабатывает и развивает исконное учение Будды о несуществовании вечного «я». Если нет неизменной личности, значит, жизненная форма пустотна, лишена собственной природы – она представляет собой непрерывный процесс, поток энергии. Это одинаково верно как в отношении вещей, так и в отношении людей. Видеть этот мир (вещи и людей) таким, каков он есть, то есть достичь цели восьмеричного Пути – значит осознать его пустотность. Это не означает, что следует считать, будто мира не существует; это означает – видеть, что всё существующее находится в отношениях взаимозависимости, а потому – в глубинном единстве.
Возникновение Махаяны отмечено появлением нескольких новых письменных памятников в 1 в. до н. э. – 2 в. н. э. Это «Махаваста», «Дивьявадана», «Лалитавиштара». Самыми значительными из ранних учителей Махаяны были Нагарджуна (2 век н. э.), братья Асанга и Васубандху (4 век н. э.), Ашвагхоша, Арьяшура, Шантидева