еркви Московского патриархата. Один из них, в частности, подразумевает лишение церквей, «руководящие центры которых находятся на территории страны-агрессора», права самостоятельно выбирать себе руководителей: их назначение должны согласовывать профильные чиновники. Рассмотрение законопроектов пока не состоялось, однако в парламенте не скрывают: их рассмотрят позднее, после того как утихнет общественный резонанс. Верховная рада также окончательно приняла закон о введении квот на использование украинского языка на телевидении: 75 процентов вещания общенациональных и 60 процентов вещания местных телеканалов должно осуществляться на украинском языке. Вступить в силу закон должен спустя 4 месяца после подписания его президентом Порошенко, который уже заявил о том, что поддерживает идею. Дальше – больше: еще несколько месяцев назад в парламенте был зарегистрирован законопроект о языке, предполагающий тотальную украинизацию всего и вся («Огонек» писал об этом в публикации «Многоязычие здесь неуместно» в № 6 от 13 февраля 2017 года). Помимо СМИ, учебных заведений, органов власти и местного самоуправления исключительно на украинском языке предлагается проводить любые массовые мероприятия (те же концерты). Также на украинском должны быть оформлены все интернет-сайты, меню в ресторанах и так далее. Наконец, в Верховной раде вновь обсуждают и идею введения визового режима с Россией. Инициатива, напомню, всплывала уже не раз, но до конкретного решения депутаты пока не дошли. Впрочем, в свете политических трендов этой весны перевод вопроса в практическую плоскость исключать не стоит. А дальше всех в пропаганде общего курса «Прочь от Москвы» пошел директор Института национальной памяти Владимир Вятрович, призвавший граждан Украины отказаться от всего российского, включая связи с родственниками по ту сторону государственной границы. «Все, что удерживает связь между нашими странами, будет использовано против нас»,– подчеркнул ответственный за национальную память.«Мне стыдно!» Новейшие инициативы и решения властей вызвали неоднозначную реакцию даже среди наиболее ярых сторонников антироссийского и проевропейского курса Украины. Так, одесский публицист Леонид Штекель, известный своей поддержкой Евромайдана, написал статью «Мне стыдно!», которая получила большой резонанс в социальных сетях. «В 2014 году я голосовал за Петра Порошенко. Я верил, что он умный и ответственный человек. К сожалению, я глубоко ошибся. И на мне, увы, тоже лежит ответственность за то, что происходит,– пишет Штекель.– Еще летом прошлого года я по-настоящему осознал все безумие этой политики нашего истеблишмента во главе с Петром Порошенко по раздуванию войны между украиноязычными и русскоязычными гражданами страны. Но я даже не мог себе представить, до какого безумия это все может дойти. И единственное, что я сейчас испытываю,– это чувство безмерного стыда!» Аналогичные мысли, хотя, возможно, не в столь резкой форме, высказывают многие из тех, кто некогда поддерживал Евромайдан и первые шаги новой «демократичной» власти. Причина их недовольства понятна: на Евромайдане как раз призывали к дебюрократизации, звучали основные лозунги о важности общественно-политических свобод, недопустимости цензуры. В реальности же развитие идет ровно в противоположном направлении. Впрочем, мнение русскоязычных сторонников Евромайдана и даже их украиноязычных либеральных собратьев, многих из которых также возмутили запреты российских соцсетей, судя по всему, мало волнует киевские власти. Дело в том, что симпатии этих «умеренно проевропейских» граждан режим Порошенко потерял давно и, похоже, окончательно. В частности, по данным опроса, проведенного в феврале 2017-го в областных центрах Украины, уровень доверия к президенту, парламенту и правительству колеблется от 1 до 5 процентов – наинизшие показатели за всю историю страны!
