Эти Петроградские маршруты никогда не надоедали, и пройтись ими было всегда радостно даже без определенных целей. Что тут удивительного, ведь это и была наша малая родина, наша ойкумена.
Большинство школяров с годами разбрелись, разъехались по районам города, стране, а кто-то и в зарубежье. Но многие, знаю, любят при случае навестить родные «пенаты», пройтись по этим улицам юности и детства. Ведь с годами то ушедшее время становится все дороже, а временами даже ближе. Так, что еще погуляем!
2. Наша Ойкумена
2.1 Улица Рентгена
Эту небольшую улицу Петроградской, бывшую Лицейскую, а с 1923 года носящую имя немецкого физика Вильгельма Рентгена, мы ощущали своей с раннего детства, еще в детсадовской группе на прогулках. Гуляя, наблюдали как, вроде, неспешно строились кирпичные дома на ее ранее пустых участках, на углу улицы Льва. Толстого и продолжения улицы Рентгена в сторону Невки. Топая тут, мы уже чутко улавливали по запахам, звукам, архитектуре, функционалу строений своеобразие и отличия отдельных ландшафтных участков и зон такой камерной, тогда почти пустынной улицы большого города. Остатки имперской столичной роскоши: бывший дом воспитателей Лицея, дом Эйлерса, особняк С. Чаева, здание бывшей больницы Общества гомеопатии соседствуют с советскими строениями стиля сталинского неоклассицизма. Тут же располагались производственные корпуса и территория завода «Пирометр». За ними бывший доходный дом № 7, поскромней. Было много зеленых зон, как парковых, где ныне сквер Федора Углова, так и естественных, запущенных. Заводскую территорию и один из корпусов Радиевого института разделяла зеленая зона (часть бывшего Лицейского парка), отгороженная от улицы глухим деревянным забором с калиткой. Рядом находилась кнопка звонка. В глубине – одноэтажное деревянное строение и будка сторожевого пса. На улицу из-за забора свешивались ветви старых древовидных плакучих ив. На другой стороне улицы, между Рентгеновским институтом и спортивной площадкой школы, где мы любили погонять мяч, было просто вольное запустение: поляны с высокими травами и ковром ярких одуванчиков весной, а также несколько старых яблонь, всегда много бабочек и птиц. Иногда, при соответствующем ветре, тут даже были слышны звуки поездов и гудки паровоза, ведь за Невкой, поблизости, проходили железнодорожные пути Финляндского вокзала. Перед памятником Рентгену росли старые одеревеневшие кусты боярышника и персидской сирени. Пряное и горьковатое цветение боярышника к концу лета празднично одаривало кусты красноватыми лакированными плодами.
Но «обживать» нашу улицу по-настоящему