Чтоб дышать было легче и петь,
Иногда она просит застолья,
Не приемлет ни лжи, ни застоя —
Хочет верить, любить и терпеть.
Жизнь свою принимаю как данность,
Предъявив всем оплаченный чек.
Отрицаю я мелкую жадность,
Злую подлость, бездумную стадность,
Значит, я неплохой человек.
Не могу я устраивать сцены,
Делать много ненужных шагов,
Не хочу набивать себе цену,
Проходить невидимкой сквозь стену
И бежать от друзей и врагов.
Никому я не кланяюсь в пояс,
Никого не прошу ни о чём,
Мне не нужно на Северный полюс,
Чтоб продолжить свой творческий поиск,
Чтоб кому-то подставить плечо.
Надо жить и надо бояться,
Честь и совесть, как знамя нести.
Пусть мне…впрочем, не буду вдаваться
И ускоренно в «путь» собираться,
Ведь не все я изведал пути.
Из цикла «Раннее утро»
Разговор
Знаешь, мама, потерял я цель
И готов расстаться со стихами.
Ощущаю на своём лице
Бурной жизни жаркое дыханье.
Пролетает молодость моя
В атмосфере, где всему научат,
Но чем больше фальши вижу я,
Тем мне хуже, а кому-то лучше…
Я считаю время по годам,
Их уже заметно наслоенье.
Душу и стихи я не продам —
У меня такое настроенье!
Вместе
Мы с тобою не скучаем:
Вместе мокнем под дождём,
Вместе праздники встречаем,
Захотим – зальёмся чаем,
Или всё же подождём.
Минус молодость – не старость,
И не надо слёзы лить,
Горечь или, может, сладость,
Горе или лучше радость
Будем поровну делить.
И ещё я твёрдо знаю:
Что бы в жизни не стряслось,
Сон твой хрупкий охраняю
И на злато не сменяю
Серебро твоих волос.
Один
Я редко читаю классиков
И всех по себе сужу.
Тогда, посмотрев на часики,
Сказал я ей: – Ухожу.
Неровно дрожит артерия,
Нервно дрожит потолок.
Она оглянулась растерянно,
Тихо сказала: – Сынок,
Сыночек ты мой единственный!
Я вижу в тебе троих,
Я всё отдала, но выстою —
Хочу походить в живых…
Шагаю по Красной горке я,
Пришёл цветы положить
И понял истину горькую —
Один я, но надо жить.
Быть весне
Быть весне! И весёлая зелень
Собирает нас в тесный кружок,
Только вечнозелёные ели
Всё грустят, вспоминая снежок.
Март ушёл, торопливо шагает
К нам с улыбкой апрель-чародей.
Ожидает берёзка нагая
Ласки тёплых весенних дождей.
Снова с шумом прозрачной капели
Прилетели родные скворцы,
Сразу петь и порхать захотели,
А потом появились птенцы…
Будет май, будут новые вёсны,
Будут снова цветы на земле,
Только вечнозелёные сосны
Будут тихо грустить о зиме.
Сочувствие
Так частенько было и со мной,
Всё случайно повторилось снова:
Ты три дня ходил совсем больной,
А теперь лежишь почти здоровый.
Вновь придёт невидимая хворь,
Руки, ноги скрутит, горло сдавит,
Ты с ней обязательно поспорь,
Ведь она так просто не оставит:
Кругом закружится голова,
Градусник покажет тридцать восемь.
Эта «процедура» не нова,
Ты не бойся – мы тебя не бросим.
И увидит Яуза-река,
Как мы к ней бежим с носка на пятку,
После побоксируем слегка,
И закончим лёгкую зарядку.
День