Четырнадцатый. Евгений Кремчуков. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Евгений Кремчуков
Издательство: Евгений Кремчуков
Серия:
Жанр произведения: Социальная фантастика
Год издания: 2020
isbn:
Скачать книгу
м месяце жизни в Берлине. Впрочем, это было вполне в его философской природе – не видеть очевидное, догадываться о сокрытом. А заметив, не смог избавиться – постоянно повторял эти слова как заклинание. «Если не сейчас, то когда? – пробормотал Тихонов по-русски, рассеянно завязывая шнурки. – If not now when? – повторил он на английском, застегивая молнию на куртке и одновременно с этим захлопывая дверь. – Wenn nicht jetzt, wann dann?» – резюмировал он на языке Иоганна Готлиба Фихте, выходя на улицу из своего подъезда.

      Самочувствие было сквернейшим: болели глаза, в висках стреляло, затылок ломило. Вчера около десяти Тихонов принялся читать в оригинале «Замкнутое торговое государство» Фихте. Он настолько увлекся трудным текстом, пусть и давно знакомым в переводе, что, опять же, традиционно для себя потерял связь с реальностью и очнулся только в пять утра. А будильник готовился, как и всегда, прозвонить в семь тридцать. Тихонов, констатировав близость минуты пробуждения, отложил книгу с равнодушием анахорета и немедленно заснул. Через два с половиной часа бодрости не прибавилось ни на йоту, однако на лекции ходить он любил и пока что не прогулял ни одной. Иной студент гордился бы этим, но Тихонов вообще не представлял, что такое гордость (как и многие другие человеческие качества, впрочем). Он всю сознательную жизнь был полностью погружен в собственные размышления и на мирскую суету выделял минимум внимания. Тихонов с детства не отличался буйным нравом. Вопреки внешности, совершенно не «философской» – он всегда был самым высоким в классе, с густыми черными бровями и взглядом, кажущимся яростным, – Игорь вел себя тихо и примерно, никогда не ввязываясь в школьные драки или споры. Внушительный облик оберегал его от назойливых друзей и задиристых недругов, позволяя сохранять собственное достоинство. Он лет в десять впервые прочитал «Отцов и детей», задумался над нигилизмом, что привело его к Добролюбову, а далее по цепочке докатился до Фихте. Знакомясь с ним в подростковом возрасте, человек может добиться лишь одной из двух взаимоисключающих целей: либо прийти в ужас и навсегда отказаться от изучения философии вообще, либо захотеть в ней все-таки разобраться. Тихонов без колебаний пошел по второму пути. Родители, поначалу пребывавшие в легком оцепенении от книг, которые читает их сын (они вдвоем за всю жизнь не прочитали и половины того, что успел одолеть Игорь к десятому классу), в итоге решили не бороться с его пристрастиями, а наоборот, помогать ему и хвастаться им перед знакомыми – вот мол, какой у нас умный сын растет! Однако отцовско-материнская помощь юному философу не требовалась: он лишь изредка просил у них дополнительных денег на книги, когда «карманный» бюджет истощался. А беседовать с родителями он не мог – не о чем, не о рефлексии над деятельностью как ограничении деятельности и в-себе-нахождении эмпирического «Я», в самом же деле.

      Ко всему прочему, на днях Тихонов не к месту заразился – инфлюэнцей, типичной берлинской инфлюэнцей. Даже Игорь, с его невнимательностью к окружающим, заметил, что в холодную пору жители Берлина чуть ли не через одного ходят с красными носами и громко сморкаются в общественном транспорте. До недавней поры он этому лишь удивлялся: зимы в Берлине, особенно по сравнению с Москвой, по сути, и не было, так, пару недель поморозило во второй половине января (а с февраля вообще установилась удивительно теплая погода). Но местным жителям – всем! – не хватало, судя по всему, теплой одежды. Сам же Тихонов крайне редко включал и без того неудовлетворительно греющие батареи, чему объяснений находилось ровно два. Первое – чаще всего он просто-напросто забывал покрутить рукоятку, а второе – даже когда не забывал, предпочитал экономить, так как к деньгам, принадлежавшим не ему (учебу и квартиру ему оплачивали родители), он относился внимательно. А несколько дней назад решил проветрить комнату перед сном и, конечно же, забыл об открытой форточке. Наутро еле двигался…

      Он вышел, мелко дрожа от холода, на улицу. Довольно тепло, примерно плюс пять, но в таком состоянии спасли бы только пуховик и теплый свитер, а их он за всю зиму так и не вытащил из чемодана. Предстояло пройти четыре дома по своей улице – Симон-Дах-Штрассе, повернуть направо на Ревалерштрассе, проползти по ней метров триста-четыреста (как раз на этом участке пути ему и встретилась засевшая в голове надпись) до Варшауэрштрассе, далее налево на мост поверх путей станции S-bahn, надземного метро, названной в честь улицы, и сесть в поезд.

      Он прошел мимо ресторанчика «Культурцайт», где изредка, раз в пару недель, обедал, пользуясь его удобным расположением – буквально полторы минуты от двери до двери. Если бы он обращал внимание на кухню, то вполне мог бы назвать это заведение «неплохим местечком», однако ему было все равно – чай и суп подавали горячими, второе было вполне съедобным, а цены почти не кусались. Больше его ничего не волновало (он бы сильно удивился, узнав, что ресторан специализируется на индийской пище). Следуя мимо, Тихонов в сотый раз отсутствующим взглядом осмотрел аляповатые рисунки, которыми хозяева «Культурцайта» вполне по-берлински разукрасили стены своего здания, и молвил, обращаясь к одному из героев картин – усатому господину в зеленом костюме, танцующему с большезадой женщиной: «Если не сейчас, то когда?» Усач в ответ хитро подмигнул Тихонову, что последнего слегка напугало.

      Он поспешил повернуть