Столкновение. Андрей Коннов

ется мощнейшая гроза, и темные тучи на горизонте стремительно, словно покрывало, укрывают долину.

      Человек в медвежьей шкуре часто оглядывается назад. В его синих глазах проглядывается паника, страх и ужас. При раскатах грома, человек в медвежьей шкуре спотыкается, прогибает голову, начинает истошно стонать. Долина так огромна, что ее края уходят за горизонт.

      Человек в медвежьей шкуре резко останавливается, когда на его голову падают капли дождя. Он смотрит на небо, его охватила отдышка. Когда дождь стал усиливаться, человек в медвежьей шкуре бросает слоновую кость в сторону, и начинает рыть руками землю. Комок за комком, ямка под человеком становилась все шире и шире, глубже и глубже. Дождь делал землю рыхлой и очень мягкой, и уже становилось сложнее рыть ямку. Постепенно, ветер стал усиливаться. Стена дождя закрыла от неба всю долину. Где-то внутри водной стихии, крича и рыдая, в небольшой ямке сидит человек в медвежьей шкуре. Он просто плачет длинными потоками крокодильих слез. Его руки черные от грязи, на ногах мурашки от холода, лицо побледнело, губы сделались упругими и покрытыми ледяной корочкой.

      Но, дождь закончился очень быстро. Солнечные лучи прорезались сквозь темно-синие облака. Они обратили на долину свой свет, будто бы прожектора. Человек в медвежьей шкуре, округлив от страха глаза, вылез из ямки. Он был мокрый до нитки. Взяв в руки слоновью кость, человек потер свое лицо грязной рукой – от прошедшего дождя земля истончала прохладу, и человеку стало жутко холодно и неуютно.

      ***

      Ближе к вечеру, человек в медвежьей шкуре дошел до края долины. Он представлял из себя обрывистый утес, у подножия которого огромные валуны образовали свое безмолвное царство. Волны океана разбивались об них, ветер вьюжил по склонам утеса, вылетая на долину резким потоком воздуха. Человек стоял у обрыва, и кричал в сторону океана. Увидеть сегодня закат не получится. Тучи серой массой закрыли солнце от земли. Стояла мрачная, готическая обстановка полной меланхолии. Хочется просто плакать и биться в конвульсиях. Жизнь в серых красках произвела на свет темные сущности, лярвы, крадущие жажду радоваться. Редкие лесополосы, занявшие разрозненные участки на краю утеса, поникли и охладели. Ветер вздымал их ветви вверх, и издалека казалось, что стоят монстры, махающие своими огромными когтищами, убежать нельзя, противиться тоже. Рыхлая и мокрая земля не оставляла шансов пробиться чему-то новому или теплому. Трава от своей мокроты только сильнее резала ноги.

      Человек в медвежьей шкуре брел по краю утеса, поскальзываясь и скатываясь на мокрой земле. Дойдя до оврага, человек съехал в него, наехав по пути на камень, торчащий из-под земли невидимкой окаянной. Человек на скорости задевает этот камень рукой. Слоновая кость от удара остается позади, и кубарем катится на человека, ударив его по пояснице. Человек хватается за руку, плюется комками грязи, залетевшими в рот во время съезда в овраг. Человек кричит от боли. Боль тонкой нитью закружила вокруг кисти руки, ментально отрезав ее от остальной части тела. Создалось ощущение, что у руки появилась пасть, которая выла протяжным и неиссякаемо гнусным голосом. В овраге еще холоднее от ледяного ветра, завертевшего в нем воронку. Человек начал дрожать.