Тропинки не видно, но почему-то мне совсем не страшно, даже наоборот. Все это напоминает спасательную экспедицию. Скорее всего, мой песик рванул за соседским котом, с которым у него давние счеты. Только раньше он хоть как-то отзывался на мой голос, а сейчас я дошла до самой Горы и, кажется, придется лезть вверх, а Фоська заходится лаем уже где-то наверху. Ладно, Гора так гора. Под ладонями и коленками осыпалась глина, но все-таки мне удалось выбраться на плоскую площадку. Я подняла глаза, увидела белую стену Кремля и Фоську, который смотрел на меня, как на спасителя и тихонько скулил. Щенок забрался на Гору, но как спуститься обратно он не представлял. Самое неприятное в этой истории было то, что не представляла и я. С самого начала я не стала пользоваться тропинкой. Теперь, чтобы вернуться, мне нужно не только подняться чуть выше, чтобы забрать щенка, но и найти обратную дорогу, чтобы спуститься вместе с ним. Смешно! Из смелого спасателя я на глазах превращалась в потерпевшего. Так, правая нога сюда, левая нога… Глина была сухой. Хорошо, что не скользила, но поставить левую ногу все равно было совершенно некуда. Я снова скатилась на площадку и беспомощно посмотрела вниз. Отсюда был хорошо виден наш дворик и окна с занавесками. Интересно, если я закричу, меня услышат? Дед конечно, выражаясь его языком, «выдаст мне на орехи», но ведь это будет потом. Фоська призывно заскулил наверху. Сейчас, собачка, потерпи немного. Правая нога, левая нога… Я каким-то чудом зацепилась за пучок пожухлой травы и дотянулась до собаки. Однако в тот момент, когда мои руки схватили шелковистую Фоськину холку, я отчетливо поняла, что падаю. В голове пронеслись мысли на тему «ну вот и все». Наверное, это свойственно подросткам – склонность к трагизму и позе. Так, во всяком случае, говорит моя бабуля. Еще, за какую-то долю секунды, я успела подумать о том, что вдруг мне повезет, и я грохнусь на ту самую площадку, а не к подножью, до которого добрый десяток метров. И я бы грохнулась. Но в самый критический момент, я поняла , что болтаюсь в воздухе, а футболка трещит и режет мне подмышки. Меня держали за шиворот. Как я Фоську. Только Фоськина шкура не трещала, чего не скажешь о моей футболке. Сколько я так весю? Или надо говорить вешу?
– Девушка, я буду вам очень признателен, если вы все – таки мне поможете.
Надо же ! То, за что я зацепилась, разговаривало.
– Упритесь ногами, и вверх!
Разумно так разговаривает. Я подняла глаза и увидела симпатичное мальчишеское лицо. В темноте было видно только лицо и это было странно. Похоже на Чеширского Кота. Мне когда-то нравилась «Алиса в стране чудес». Ему точно тяжело. Может сделать так, как он просит? От футболки с треском отстал воротник, а я уперлась в гору ногами и, как заправский альпинист, стала перебирать ими. Не прошло и пяти секунд, как я уже стояла на вершине рядом с моим спасителем.
Парень был симпатичный. Примерно на голову выше меня, худой, с блондинистой шевелюрой и хитроватыми карими глазами. Он точно старше. В этом августе, а значит буквально только что, мне исполнилось пятнадцать. А парню на вид все восемнадцать, а может и больше. Хотя это может и к лучшему. Ровесник меня и Фоську в придачу едва бы вытянул. Мой спаситель был одет в черную водолазку и черные джинсы. Поэтому я и не видела ничего кроме его лица. В августе в Зауралье ночи темные, а если я не ошибаюсь, сейчас должно быть что-то около полуночи. Надо что-то сказать, а то он еще подумает, что вытянул немую малолетку. Для молчания сейчас явно не подходящий случай.
–Привет! – не оригинально, но все-таки.
Парень улыбнулся и протянул руку к Фоське. Пес благодарно лизнул длинные бледные пальцы и исподлобья посмотрел на меня. М-да, собака умнее меня – благодарит.
– Спасибо, не дал нам упасть…
– Не стоит.
Не разговорчивый, но симпатичный. Наверное, привык, чтобы его развлекали. Что ж, это понятно. В наш век феминизма упрекать за это симпатичных парней уже ни к чему. Рамки в том, кто должен знакомиться первым, стерты давно. Тем более барышням, которые вполне могли бы сейчас валяться у подножья горы, не стоит думать о такой ерунде. Но я думала. Лихорадочно пытаясь вспомнить все остроумные выражения, я поймала себя на том, что уже пару минут только и делаю, что глупо улыбаюсь и тереблю щенка за уши. Он это заметил.
– Не надо, уши не причем, – без особого труда парень вынул Фоську из моих рук. Предатель, радостно виляя задней частью красноречивого собачьего тела, попытался дотянуться до лица незнакомца, – как вас угораздило сюда забраться? Высоко. Поздно уже для прогулок.
Говорит, как завуч на собрании с родителями. Или актер с хорошо прописанным текстом. Чего нельзя сказать обо мне. Обычно, я не лезу за словом в карман. Но произошедшее немного смущало, футболка была потрепанной, а еще мне было ужасно неловко за всю ситуацию. Вот бы встретить его не