***
Я Русской печкой был согрет,
поэтому живу и знаю,
тепло ее уж много лет
мне сердце в холод согревает.
Пусть голос мой пока что тих,
в самой душе его истоки,
я честно вкладываю в стих
судьбой навеянные строки…
Уснуть и проснуться в Застойные…
Равновесие и тишина
нерушимая до глубины,
мир дышал ароматом сна
запоздавшей на миг весны,
и казалось вся жизнь впереди-
наконец-то тепло пришло
и толкало- давай, иди
к добрым людям творить добро,
и дорога манила вдаль
захватив мою душу в плен,
но судьбы разметал календарь
ветер Сказочных перемен…
И давно уж белы виски-
не случайно как снег белы-
мне никак не собрать листки
улетевших надежд былых.
Мне так хочется тишины,
пусть за все заплатив сполна,
снова ждать как тогда весны
в мире добрых надежд и сна.
Не тот Футбол.
Выигрывали, было ведь когда-то,
а нынче хочешь смейся, хочешь плачь,
но только та игра- игра богатых
«Миллионеров» что гоняют мяч…
Дворовые команды- их не стало,
что в городах, что средь российских сел
и в Догонялки то играют мало
есть Интернет- какой уж там Футбол.
В рекламах же которым нету веры
и не за просто так, а за Навар,
все те же игроки-«Миллионеры»
расхваливают импортный товар,
их в основном всех Перхоть беспокоит,
и если верить нынешней молве,
с таким недугом и играть не стоит-
коль Перхоть та засела в голове…
Выигрывали, было ведь когда-то—
когда с Футболом крепла молодежь,
и что искать сегодня виноватых,
да и на Поле вряд ли их найдешь.
Орехово.
Подожди меня маленько
и на днях приеду я,
деревенька-деревенька
деревянная моя.
Я Ореховским родился,
был Ореховским в миру,
если помирать случится
я Ореховским помру.
Все тропинки здесь знакомы
и поверьте, как-нибудь
я всегда к родному дому
отыщу без карты путь.
Поредела? Эко дело-
на задворках прет трава,
заросла и запустела,
но пока еще жива.
Поживи еще маленько?
Без тебя в родных краях
будет скучно, деревенька
деревянная моя…
В белом пространстве зимы.
Я на белой бумаге зимы
набросал свои главные строки,
а на них уж сугробов холмы
да Ракитник склонился убогий.
Этот жуткий сквозняк у окна
о хорошем все выветрил думы
и еще белизна- белизна
мне мешает о будущем думать.
Вот и старость явилась ко мне,
в нетерпении стоит на пороге,
а я отдал холодной зиме
свои первые, главные строки.
И лист осенний упадет…
Нет, я не стану предрекать,
я просто чувствую и знаю-
стремясь признание сыскать
себя в забвение загоняю…
Недолго- отгорит душа
и время с бытом вперемешку
не напрягаясь, не спеша
погасит страсти головешку
и лист осенний упадет
на место что дышало жаром,
и одержимость отпадет
сковырнутым пчелиным жалом,
и зуд поэзии меня
уже ненужного покинет,
померкнет дух мой полиняв,
а после выветрится имя.
Быть может Богу одному
я был хоть чем то интересен-
пусть так- я отдаю ему
судьбу стихов своих и песен.
***
Жизнь мои руки не холила-
дерзко