Я иду тебя искать. Рената Роз

яно пробасила Белоснежка, обдав Машу волной водочных паров.

      На площадке восьмого этажа курили готичного вида девицы в корсетах и коже.

      – Ща вся малышня сюда потянется, – томно пожаловалась одна.

      Другая скривила черные губы с нарисованными стежками и согласно хмыкнула.

      Маша собралась с духом, выпрямилась и гордо прошествовала мимо надменных девиц.

      И замерла на пороге. Внутри было не протолкнуться. Зеленокожий зомби разливал всем жаждущим пиво в пластиковые стаканчики. Жаждущих нашлось много, вокруг зомби собралась беспорядочная очередь из разнообразной нечисти.

      Как в этой развеселой компании найти того, кто ее пригласил?

      Маша вглядывалась в лица, но вместо лиц видела лишь размалеванные маски: скалящиеся черепа, зловещие шрамы, черные провалы глазниц.

      В противоположном конце коридора маячила высокая фигура в костюме смерти – черном плаще с капюшоном и белой маске – и махала Маше рукой. Маша оглянулась – точно ли зовут ее? Но никто, кроме нее, не обращал внимания на фигуру в белой маске.

      Смерть подняла вверх руку в белой перчатке и зачем-то показала три пальца, а затем скрылась за дверью одной из комнат.

      Аккуратно, стараясь ни с кем не столкнуться, Маша начала пробираться вдоль коридора. Дойдя до той комнаты, где, как ей казалось, скрылся человек в костюме смерти, она приоткрыла дверь. Внутри царила полная темнота. В нос ударил едкий густой дым, от которого запершило в горле. Она вежливо постучала.

      – Можно войти?

      Никто не отозвался. Она пошарила по стене в поисках выключателя и нажала на кнопку. Вспыхнувшая на потолке лампочка осветила комнату. Обстановка была стандартной: три кровати с наваленными на них шмотками, трухлявый шкаф, письменный стол с батареей пустых бутылок. В воздухе клубился дым, причем курили явно не только сигареты.

      Лишь на первый взгляд комната казалась пустой. Маша не сразу приметила лежавшего на кровати человека. Тело с головой накрывало клетчатое одеяло, из под которого торчали ноги в джинсах и кроссовках.

      Маша приблизилась, подцепила краешек одеяла с того края, где предположительно находилась голова, и осторожно приподняла. На свет показалась физиономия трупного цвета с зияющей на щеке багровой раной. Кошмарного вида разрез начинался возле уха и спускался под нижнюю челюсть.

      Маша отшатнулась, едва сдержав крик. Но тут же облегченно выдохнула. Грим был выполнен мастерски. Но будь рана настоящей, из нее натекла бы лужа крови. Однако, крови не было. Парень просто спал мертвецким сном. Не удивительно, если учесть количество пустых бутылок на столе и витающий в комнате запах.

      Ее внимание привлекла татуировка на шее: изящный иероглиф, похожий на русскую букву «Ж». Смотреть на него было отчего-то неприятно. Маша натянула одеяло обратно на голову спящего. Ей почудилось, или по телу пробежала мгновенная судорога, точно рябь по воде?

      Она огляделась еще раз, но больше в комнате никого не было. Возможно, она перепутала дверь. Или, что более вероятно – шутник в костюме смерти просто ее дурачит. Небось трясется сейчас от смеха где-нибудь поблизости, радуясь тому, как ловко подшутил над простушкой-первокурсницей.

      Она вышла, погасив свет. И оказалась свидетельницей увлекательного зрелища.

      Чувак в монашеской рясе привязывал к стулу красноволосую ведьму. Голова жертвы свесилась на грудь, длинные синтетические пряди скрывали лицо.

      Под одобрительные смешки зрителей «монах» поднял крест, сколоченный из ножек стула, и возопил:

      – Изыди, Сатана!

      Ведьма подняла голову, и Маша увидела страшное лицо в кровоподтеках, щелочки раскосых глаз и устремленный на нее взгляд, полный неподдельной муки. Что-то странное случилось со слухом: все звуки отошли на задний план, словно невидимая рука покрутила колесико приемника, снизив громкость до минимума.