Вакцина против человечества. Кирилл Олегович Августовский

ры Самсонова по прозвищу Самсон из теряющего день за днем передовую новизну телевизора «Samsung». Несколько лет назад Самсон отвалил за него целое состояние, желая похвастаться перед друзьями, которые собирались у него с завидной регулярностью. Еще бы не похвастаться, огроменная диагональ в 85 дюймов занимала почти всю стену в спальне, плюс новая линейка процессора, которая позволяла смотреть фильмы в качестве UHD 4К. В общем мечта, а не телик, правда пришлось ехать за ним в Москву, так как в провинции его еще не продавали, но оно того стоило. Тогда, три года тому назад, Самсон получил премию в 200 тысяч рублей за свою находчивость и сообразительность в опасной ситуации. По правде сказать, кроме телевизора хвастаться было особо и не чем. Подержанная черная БМВ Х3 2007 года, к тому же постоянно ломавшаяся, и обветшалая однушка на окраине города, руки никак не доходили сделать ремонт, правда не съемная, вот и все имущество, что удалось скопить Самсону за 28 лет своего существования на земле. Да и однушка досталась по наследству от отца Аркадия Соломоновича Самсонова – его прародитель происходил из древнееврейского и куда-то скоропостижно утратившегося рода. Правда, что бы получить ее пришлось хорошенько покрутиться и потрудиться, как говориться, но к этому повествованию еще вернемся. В принципе, вся его жизнь как казалось Самсону досталась ему по наследству от отца. Матери он не помнил, самые ранние воспоминания, которые врезались в его тогда еще не окрепшую память были крики, ругань каких то людей, выстрелы и бегство отца с ним под мышкой из прекрасного купеческого города Куйбышев, к слову сказать где и располагалась его однушка, в промозглый от сырости и отсутствия солнечного света город Владивосток присоединенный к Российской империи в результате в результате подписания Тяньцзиньского и Пекинского трактатов, находящийся почти на границе аж с самим Китаем. Во Владивостоке жила единственная на свете родственная душа отца, его родной брат Герман Соломонович, непонятно каким образом оказавшийся, за все время своего пребывания Самсон так и не смог выведать, в столь далеком от Поволжья месте.

      В общем пришлось Самсону все детство, отрочество и небольшую часть юности, вплоть до получения полного среднего образования жить на выселках матушки России. Хотя, если вдуматься ничего дурного в этом и не было, ходил Самсон в 63 школу на улице Бородинская, после уроков в ней же постигал основы самооборонительной борьбы, в чем кстати преуспел и доборолся до звания мастера спорта, а по выходным ходил с китайскими моряками за крабом, осьминогами, морскими ежами и прочей морской живностью.

      Китайские моряки ему нравились больше чем японские. Во-первых, они были щедрыми, себе оставляли немногим больше чем отдавали ему, а во-вторых там были двое ребят с которыми он успел подружиться. Их звали Гуожи и Кианфан. Они были лет на десять старше, но оба неплохо говорили по-русски, так что с ними можно было поболтать в долгих плаваниях к крабьим тропам, располагавшимся у маленьких островков в Амурском заливе, настолько маленьких, что об их существовании не упоминалось ни на одних картах.

      Гуожи принадлежал к роду последней китайской династии Цин, павшей в 1911 году после объявления эдикта об отречении малолетнего императора Пу И, и ознаменовавшей конец 2000-летней истории императорского Китая. Поскольку он относил себя к рядам аристократии, то все время пытался учить Самсона различным китайским традициям и наукам в том числе и китайскому языку, который давался ученику с большим трудом. Иероглифическая система записи не давалась вовсе и вскоре, осознав всю безнадежность и попросту улетавшее в небытие время, Гуожи прекратил занятия по постижению Самсоном китайской письменности. Зато разговорным языком получилось овладеть довольно неплохо, можно даже было сказать хорошо. К моменту окончания средней школы Самсон с легкостью изъяснялся с коллегами по промыслу на их родном языке.

      У Кианфана же наоборот была совершенно противоположная родословная. Он происходил из рода моряков, вплотную с семнадцатого столетия. Даже имя у него имело перевод как «тысяча парусов», чем он необычайно гордился. Кианфан в отличии от своего аристократичного собрата старался преподать маленькому Сам-сину, как он называл русского мальчика, как можно больше практики хождения по морю, ориентированию, рассказывал про мореходные качества судов, про рангоут и такелаж и остальные премудрости морского дела. Кианфан унаследовал от своих предков просто фантастические способности ориентирования среди морских просторов. Даже беззвездной ночью по возвращению с островов Самсон был абсолютно спокоен, знал, что их не большое суденышко с величественным названием Гун-Гун нареченное в честь китайского Бога воды, с намеченного курса не собьётся.

      Оно само собой так и получилось, что практика Кианфана пригодилась Самсону гораздо раньше, уже когда по распределению он попал служить в отдельную бригаду морской пехоты дислоцирующуюся в составе Тихоокеанского флота. После года службы он вернулся домой в звании первостатейного старшины, и твердо решил идти по пути военного моряка. К неожиданной радости Самсона оказалось, что у дяди Германа