Вслед за ними в кабак вошла его старая подруга Хатхорити. Ее тело с ног до головы было обернуто в грубую льняную ткань, расшитую бисером, голова плотно повязана платком, концы которого свисали на плечи и спину, дешевые украшения гроздьями ниспадали на грудь.
Порыв ветра с грохотом захлопнул за ней дверь.
Увидев Нема, она помахала ему рукой.
– Будь жив, цел и здоров[51].
Нем нехотя встал и пригласил ее сесть рядом.
– Откуда ты взялась, дитя погибели?
Хатхорити с издевательской улыбкой оценивающе разглядывала его. Нем понял, что она им не довольна.
– Откуда? – переспросила она. – Приплыла с того берега. Не бойся, я еще не поселилась там навсегда. Лодку отнесло немного в сторону, в район северных окраин. Думала, что уже не застану тебя.
– Я сегодня начал поздно, поэтому не ушел рано.
– Плохо выглядишь. Твои мутные и пустые глаза смотрят на чужих жен, а сердце твое развратное.
– Это старость. Я перестал ездить на купание. К реке не подойдешь, все побережье застроено новыми домами. А дорога за город слишком пыльная. Только иногда на рассвете я выезжаю верхом, чтобы ненадолго ощутить себя вновь молодым и сильным. Ты хочешь составить мне компанию?
– Не обо мне речь, – в голосе Хатхорити прозвучало легкое кокетство.
Нем улыбнулся:
– Ты ведешь себя как молодая дурочка, которой вихрем задрало одежды!
– Тебе надо жениться.
– Спасибо за совет. Моя жизнь течет под знаком привычки, и меня это вполне устраивает.
– Тогда я предлагаю тебе другое. Ты должен исполнить волю богов.
Нем скривился:
– Каких богов! Все они повернулись к Египту спиной.
– Это все из-за вас. Пьянь подзаборная. – Хатхорити осуждающе оглянулась через плечо. – Вы тут сидите и пьете, как будто ничего не происходит. Как вы вообще можете пить эту кислятину?
– Вино не кислое, кислая вся наша жизнь! – Нем отхлебнул из кувшина. – У меня в горле все еще першит от пыли Кадеша.
– Пей лучше пиво. Пьяный от вина падает лицом вниз, а пьяный от пива – лицом вверх и может разговаривать с богами.
– Мне нечего им сказать.
– Я вижу, что ты готов пропить и прокутить не только эту, но и ту жизнь.
– У меня мало что осталось в этой жизни. Как и самой жизни. Вино оживляет воспоминания, Мне видятся волны, бьющие о борт корабля, и слышны голоса людей, которых уже нет на свете.
– Это обман.
– Я хочу быть обманутым. Что-то во мне горит, там внутри.
– Выпей облегчение живота. Я приготовлю тебе смесь из коровьего молока, чеснока, зерна и меда.
Ной поморщился.
– Горит не в желудке, а выше. Какая-то ярость вскипает во мне против всего, что происходит в городе.
– Это в сердце? Тут я бессильна. Только золото убивает все дурное в груди.
– И еще мне больно сидеть.