Другой путешественник, окажись он на месте девушки, мог оказаться более требовательным и капризным, и постарался бы не упустить выгоду, требовал бы изысканной пищи и развлечений. Какие в этой глуши развлечения? Сбор кислицы вечером, когда она раскрывает свои цветы красному закату? Любование на местных обитателей флоры и фауны? Купание в луже грязи после ночного дождя? Или чтение книг, коих накопилась небольшая библиотека? Будьте добры, выложите все и разом!
Олаф усмехнулся своим мыслям. Душу грызло неприятное чувство, которое он старательно подавлял. Каждый вправе совершать свои ошибки. Юноша сделал всё, что было в его силах, описал девушке трудности и риски предстоящего ей путешествия. Продолжать отговаривать дальше – просто невежливо. Тем более, кто он такой? Случайный встречный!
Тем временем в дверях купальни показалась Летта Валенса. Вопреки ожиданиям, она осталась в рубашке и штанах Олафа, а собственные пожитки завязала узлом и перекинула через плечо, словно мешок.
– Платье ещё слишком сырое. Могу я остаться в ваших вещах?
– Да, конечно.
– Плату за них…
– Не беспокойтесь, – перебил юноша. – Как я уже говорил, все удобства – за счёт компании.
Летта Валенса сложила своё платье в протянутую проводником заплечную сумку, накинула на себя плащ с вешалки – уж о нем пыльники позаботились на славу – и пошла к дверям. Уже у выхода она обернулась и пристально взглянула на Олафа, старательно делавшего вид, что ему все равно. Хотя почему делавшего – ему и впрямь все равно! Нянькой глупым упрямицам он не нанимался!
– Мне, правда, позарез нужно в Темьгород, – еле слышно сказала девушка.
– Доброго ветра в спину! – пожелал юноша вслед.
Недовольство собой охватывало его все сильнее.
Он смотрел на путешественницу из окна до тех пор, пока она не скрылась из вида. «Что ж, в Темьгород, да ещё и пешком – сама захотела!» – подумал с досадой: «Могла бы дождаться обратной карты, вернуться к своей семье под крылышко и забыть всю эту историю. Вспоминать потом изредка – или не вспоминать вовсе».
Следующие часа два Олаф просто промаялся. Пытался занять себя работой в огороде, написать доклад в компанию ветряных перевозок, приготовить обед. Но случайная гостья не шла у него из головы. Мысли о ней сопровождали юношу во всех делах. И ладно бы хоть красавица, ладно бы рассказала, зачем ей так позарез нужен этот мэр Темьгорода! Но нет же! Мелькнула и растаяла, как былинка на ветру. Отчего же тогда на душе так паршиво? Почему ноги неумолимо ведут к изгороди, а глаза пытаются разглядеть ту, что уже давно скрылась вдали?
В последнее время Олаф почти убедил себя, что жалеть людей не стоит. Пожалеешь одного, поможешь – другой обидится, что его обделили. Всеобщее счастье – недостижимая мечта. А тут вдруг…
Пискнул ветродуй, и юноша вернулся к работе. Занятый