Девушка, шагнувшая из тягучего молочного тумана, держалась скованно и показалась Олафу некрасивой. Быстрым взглядом он выхватил и бледную кожу, и широко расставленные чуть раскосые глаза в обрамлении белесых ресниц, и бесцветные брови, и бескровные губы. Цвета волос юноша не разглядел – их скрывал мягкий капюшон, низко опущенный на лоб. Не к лицу прибывшей был и дорожный плащ цвета старого кирпича. Он казался вещью, купленной второпях, без особой примерки, приблизительно подошёл по размеру и ладно. И веяло от незнакомки страхом, беспокойством и чуть-чуть любопытством, маслянисто и пряно. Впрочем, довольно предсказуемый набор ароматов для путешественницы ветром.
– Первый раз перемещаетесь на ветропарате? – поинтересовался юноша, больше для того, чтобы начать разговор, и протянул ей руку, помогая перебраться через огромную лужу, разлившуюся после ночного дождя прямо перед аркой.
– Первый, – с легкой запинкой, ответила девушка, – вообще путешествую.
Она зябко поёжилась, отчего Олаф сразу понял: южанка – даром, что цвет кожи слишком светлый.
– О-о-о! – юноша покачал головой. – Тогда можно было выбрать способ попроще. Те же мулы, например.
– Когда спешишь, выбирать не приходится. У меня осталась всего неделя, вот я и… – тут незнакомка прервалась и с сожалением оглядела безнадёжно испачканный подол.
Зачем-то отстегнула поясной кошель и высыпала на ладонь мелочь. Олаф прикинул, что монет было не больше сигмента2, а то и меньше, путешественница либо изрядно поистратилась, либо изначально взяла с собой немного. Всех денег хватило бы на порядочный завтрак, лёгкий ужин или довольно скудный обед. А для того, чтобы приобрести новую одежду не хватило бы и подавно.
Похоже, девушку подсчитанная сумма порядком разочаровала. От её сожаления веяло морским бризом, но не тем свежим, что несёт радость после жаркого дня, а влажным и тяжёлым. Незнакомка убрала монеты, ещё раз оценила свой наряд и смущённо попросила:
– Вы проводите меня к мэру?
– К мэру? – просьба была более чем неожиданной, парень приподнял брови и потеребил себя за кончик носа.
Обычно путешественники без лишних слов протягивали свою путевую карту, в редких случаях могли попросить стакан воды, или что-нибудь перекусить. Девушка же более чем удивляла.
Она, видимо, неправильно поняла мимику и интонацию юноши, как-то вся подобралась, стала трогательно-серьёзной:
– Да, – кивнула решительно. – Мне всё равно не во что переодеться. Как видите, при мне нет багажа. Средств осталось меньше, чем хотелось бы. А откладывать визит…
– Ну, его придётся отложить в любом случае, – перебил парень, разговор принимал какой-то странный оборот. – Вы пока не добрались до конечной станции, понимаете? Вас разве не проинструктировали?
Олафу оставалось только надеяться, что у незнакомки все в порядке с головой. Он не знал, возможно ли сойти с ума, путешествуя на ветропарате. По крайней мере, с безумцами за время работы юноша дела не имел.
– Так мэра нет в городе? – если бы Олаф не чувствовал запах её эмоций, он никогда бы не понял, как сильно она огорчилась – так хорошо незнакомка скрыла свое разочарование.
– Мэра вообще здесь не предполагается, – юноша вздохнул, немного склонив голову набок. – Потому что это не город.
Налицо ошибка отправителя, что в иных случаях все-таки происходило: незадачливую путешественницу либо отправили в другую сторону, либо ввели в заблуждение относительно конечного пункта маршрута. В любом случае, ответственность лежала на компании ветряных перевозок. Правда, гораздо чаще пассажиры срывали разочарование на встречающем проводнике и списывали на него своё неудавшееся путешествие.
– Как это? – вот и девушка гордо вскинула подбородок.
Сейчас, как и прочие пострадавшие, начнёт жалеть об уплаченных деньгах и ругать зверские тарифы. Потом потребует немедленной компенсации.
Но незнакомка удивила: без лишних слов достала путевую карту. Дешёвенькую, серую и уже изрядно помятую, прямо кричащую о том, что девушка воспользовалась довольно сомнительной конторой по организации путешествий, хотя наверняка заплатила втридорога.
– Юго-западный ветер, отклонение на три луча, расстояние на восемь чихов, – прочла ровным голосом. – Я миновала четыре проездные станции, эта последняя.
Олаф забрал карту. Сначала присмотрелся к печати, которая, слава Жизнеродящей, оказалась настоящей, что что в случае суда хотя бы гарантировало явку ответчика. Все остальное – чернила, маршрут, прописанные транспортные обязательства – оставляли желать лучшего.
– Ну, вот и чихнули, – со вздохом складывая карту и возвращая её путешественнице, пробормотал юноша. – Вам, вижу, нужно было попасть в Темьгород? И именно он был конечной станцией вашего маршрута?
Девушка кивнула, недоуменно хмуря бесцветные бровки. Теперь