– Ну что, ты готова?– улыбнувшись, спросил мужчина.
–Да, – улыбаясь в ответ, ответила девочка, и, ухватившись за указательный палец его руки, встала рядом.
– Пойдём?
– Пойдём!
***
Настя открыла глаза. Тусклый свет осеннего утра пробивался сквозь шторы, капли дождя стучали по жестяному подоконнику. Часы показывали без четверти восемь. На кухне гремела посудой мама. Нехотя Настя выползла из-под одеяла. Умывшись, позавтракала на маленькой кухне. Здесь же, перед зеркалом, стоявшим на подоконнике, заплела две косички. Школьная форма, куртка, сапоги, портфель, она готова. Настя открыла дверь.
–Пока – сказала дочь.
–Счастливо, – ответила мать.
Это были единственные слова, которыми они обменялись за утро.
На улице моросило, тучи висели низко. Натянув на голову капюшон куртки, она побрела туда, куда идти совсем не хотелось. Школа располагалась недалеко от дома, однако, прямой путь преграждала детская поликлиника с территорией вокруг, огороженной забором так широко, что приходилось обходить её. Если слева, то по чистой, асфальтированной дороге, вдоль которой стояли фонари. Но там было людно. Настя предпочитала путь справа, мимо столовки, где асфальт заканчивался, и нужно было перешагивать через маленький заборчик, после которого начиналась тропинка, ведущая прямиком к учебному заведению. Настя шла, разглядывая свои сапоги и лужи вокруг. Повернув за угол, к общепиту, она вдруг упёрлась в грузовик. Грязный бензовоз стоял возле самого забора, преградив ей дорогу. «Места ему другого не нашлось что ли?»– раздражённо подумала девочка. Вокруг действительно было пусто. Из столовой тянуло тухлыми овощами и выпечкой. Настя ускорила шаг. Тропинку за заборчиком размыло дождём, на сапоги налипла глина, наскоро обтерев их о траву, она, наконец, добралась до места.
– Домашку списать дашь?– Настя обратилась к симпатичному, с чёрными, как смоль, кучерявыми волосами, мальчику, самому сообразительному из класса.
– Блин, я хотел у тебя списать, – ответил тот, округлив глаза от удивления.
« Первый раз за всю мою школьную жизнь я не сделала домашнее задание, а мне, черт подери, и списать не у кого?»– подумала она, а вслух громко спросила: – Задачу по физике кто-нибудь решил?
А в ответ тишина. «До начала урока десять минут, должна успеть» – Настя открыла учебник и тетрадь.
«Так, что тут у нас. Второй закон Ньютона. Да … электровоз развил скорость… найдите силу, сообщающую ускорение… . Найти сначала ускорение? Так, а где взять расстояние? Ага! А там дальше по формуле». Она писала и зачёркивала, переписывала снова. Через пять минут с задачей было покончено. «Элементарно, Ватсон»!– Настя с удовольствием оглянулась вокруг. Несколько голов склонилось над её тетрадью.
–А ты чего дома то её не решила? – по-прежнему удивлённо вопрошал кучерявый, он же Тимка.
– А я что, обязана? Кому или кем? – неожиданно для себя, зло ответила Настя.
Прозвенел звонок. Учитель собрал тетради.
– Тема сегодняшнего урока – Третий закон Ньютона, – бодро сообщил Вадим Петрович, – надеюсь, с первыми двумя мы разобрались. Настя слушала рассеянно, она смотрела в окно. Маленькие капельки дождя, попадая на стекло, медленно стекали вниз, встречаясь с другими каплями, становились больше, больше, и вот уже ручейком стремительно исчезали навсегда где-то за оконной рамой.
– Силы, с которыми два тела действуют друг на друга… – вещал физик. А ручейки всё бежали и бежали. – Силу, приложенную к опоре…, силы являются силами упругости.
«Хватит ли упругости, чтобы преодолеть силу»?– какая-то несуразица возникла в её голове.
Несколько оживила процесс небольшая лабораторная с тележками, во время которой учитель успел проверить домашнее задание.
«Четыре с большущим минусом, хотя задача решена правильно, вот зануда!»– констатировала Настя. Дальше следовало пояснение: «Грязно!» Она наклонилась к соседней парте, у Тимки стояла пятёрка, как, вероятно и у остальных. Настя пожала плечами: «А, всё равно».
Отсидев четыре урока, Настя решила, что на пятый и шестой сил совсем не осталось. «Кажется, у меня болит голова, да, так и есть». Решение было принято, и она отправилась к классной.
– Виктория Ивановна, я неважно себя чувствую, что-то голова разболелась, – опустив плечи и слегка наклонив голову, скорбным голосом произнесла Настя. Большие, и от того казавшиеся всегда немного печальными (Настя знала это), глаза, которые при случае можно сделать ещё больше, довершали картинку.
– Конечно, Настенька, иди, иди, – сочувственно разрешила Виктория Ивановна.
«Только не выйди из роли хотя бы до раздевалки» – напутствовала себя девочка, стараясь