− Извините, что потревожил вас, будущий граф. Мое имя Габриэль Шредд, и я занимаюсь расследованием особых дел.
Губы слиплись. Майлз молчал, но думал, обегая взглядом внешность мужчины.
«Тайные службы», − подсказывал он сам себе.
− Вам нездоровиться? Если хотите, то просто слушайте, пока не найдетесь вставить словечко. По правде говоря, мне совсем не интересно, зачем наследник дворянского рода Майлз Грайвер представляется то сыном банкира, то конюхом и по совместительству посыльным Мартином Скоттом. Каждый что-то скрывает, и в этом нет ничего зазорного. Что и говорить, даже я грешен. Знаете, скрываю больше всех.
«Убийца и расчленитель».
− Вы бледны. Хотите выпить?
Мужчина достал бутылку и наполнил половину кожаного кубка.
«Нельзя».
− Пейте! Прекратите изображать из себя мраморную статую, Грайвер.
Шредд взял кубок и разом осушил его.
− Так вот. Очень жаль, что нам довелось встретиться при столь печальных обстоятельствах. Ваша персона интересна мне, но не волнуйтесь, не с профессиональной точки зрения. Свою работу я привык делать безупречно. Это полезная привычка. Вот вы знаете, как начинают тренироваться наездники? Я имею в виду тот момент, когда человек устанавливает духовную связь с животным. Если сразу не наладить дружеские отношения с лошадью, то она может попросту игнорировать наездника и даже проявлять открытую неприязнь. Нужно знать «мертвые зоны» лошади, чтобы всегда находиться в поле зрения и не испугать ее. Помимо того, лошади хорошо реагируют на голос. Они моментально улавливают эмоции и настроение человека. Но все это маловажно без непосредственного тактильного контакта. Прикосновения, Грайвер. Если лошадь не слушается, то нужно искать свои ошибки. Я сел на коня совсем еще сопляком и, к удивлению нерадивого конюха, быстро освоил верховую езду.
Солнце припекало затылок.
«Лицо скрыто в лучах света. Такое ощущение, что его вовсе нет».
− Что забавно, Майло, на людей этот метод тоже действует. Собственно, ты тут по делу, а я не должен впустую тратить время своего гостя. Вчера утром я посетил твоего друга, мы долго разговаривали. Не могу сказать, что плодотворно, но разговаривали. Спросишь, почему он?
«Почему?»
− Потому что так получилось, что вы замешаны в одном пренеприятнейшем деле. Оба увязли крепко, но именно я могу все исправить и помочь.
«Он знает про серебро. Все прекрасно знает, но не говорит больше, чем желает услышать от меня».
Мужчина равнодушно смотрел, как юноша ногтями терзал подлокотники, оставляя крошечные царапинки.
− Я все же принесу воды.
Шредд вышел из комнаты.
Майлз ослабил хватку и уставился в зеркальную поверхность стола. В нем отражался сводчатый потолок.
− Что ему сказал Габриэль?
− А что он должен был сказать?
Грайвера