Итак, благоверный Феодор отказался от претензий на Ярославль и оставался в Орде. А тем временем главная ханша, узнав, что молодой князь овдовел, вернулась к своим намерениям выдать дочь за Феодора. На этот раз она решила начать разговор об этом не с самим князем, а с ханом. Хан долго не соглашался, говоря, что не подобает давать дочь ханскую в супружество вассалу. Но ханша упорствовала, и в конце концов хан дал свое согласие: ведь ему и самому очень нравился Феодор, да и дочь, не раз встречавшаяся с молодым князем, успела полюбить его и присоединилась к просьбам матери. Хан объявил о своем решении Феодору, не сомневаясь в его согласии.
Теперь Феодор, потерявший прежнюю семью – не только жену, но и разлученных с ним детей – при таких трагических обстоятельствах, и сам уже был не прочь жениться на монгольской красавице – быть может, эта новая семейная жизнь окажется счастливее предыдущей? Но перед молодыми людьми встало серьезное препятствие: дочь хана была язычницей, Феодор – христианином. Но для воспитанного в благочестии Феодора вопросы веры не были чем-то второстепенным. Он не мог представить для себя брака без благословения Церкви; не мог и закрыть глаза на то, что разница в вере неизбежно создаст серьезные противоречия между ним и женой и, возможно, разрушит его новую семью так же бесповоротно, как кончина жены и гордыня тещи разрушили первую. А какими вырастут дети, рожденные в таком браке? Конечно, отец в традиционной русской семье принимал большое участие в воспитании отпрысков; но и мать с ее мировоззрением играет в жизни детей – хоть княжеских, хоть крестьянских – огромное значение. Сможет ли отец-христианин в смешанной семье воспитать детей христианами не по имени только? Или же они вырастут релятивистами, вера превратится для них в набор национальных обычаев – у отца