Бурый медведь весной.
Возможно, рядовой обыватель придумал бы своё объяснение и гибели двух ягодников непосредственно в городской черте, но 1984 год был годом особенным, призванным нарушить такое отношение к бурому медведю. Потому что в сентябре в среднем течении Колымы, в устье речки с романтическим названием Белая Ночь, бурый медведь напал на палатку со спящими людьми и убил двоих, а затем был застрелен третьим из револьвера.
Именно тогда к автору обратились геологи из Центральной комплексной территориальной экспедиции с просьбой составить инструкцию, которая бы «обеспечивала технику безопасности при проведении полевых работ», а говоря человеческим языком, – инструкцию, при соблюдении которой медведи вас точно не съедят.
Изучая бурых медведей с профессиональной точки зрения – как охотовед и биолог, – я хорошо понимал, что задача передо мной поставлена довольно сложная. Поэтому лекции о «медвежьей опасности», которые мне приходилось читать, я обычно начинал с не очень утешительного заверения, что большая часть написанного в моей инструкции – чушь, и если медведь на самом деле решит кого-нибудь съесть, тому уже никакая инструкция не поможет.
В самой инструкции я сделал основной упор на самые элементарные правила – нет, не техники безопасности, а санитарии, потому что, по моему глубокому убеждению, большая часть наших неприятностей от общения с дикими животными происходит от того, что мы не понимаем друг друга. Животные, которые привыкают питаться на отходах человеческой деятельности (можно было бы сказать: пищевыми отходами, хотя это не совсем так – пищевыми отходами нельзя, например, назвать отходы китобойного промысла или рыбы при производстве рыбной муки, которая и вовсе – удобрение; кроме того, «пищевые отходы» в нашем представлении – это что-то вроде вёдер с помоями, которые воруют официантки в столовых для того, чтобы кормить домашних свиней. А «проблемные» медведи чаще всего приходят на всякие крупные объекты, как, например, скотомогильники или места слива рыбных отходов. – М. К.), чаще всего не находят с нами взаимопонимания, а напротив – терпят от нас всяческие неприятности. А иногда – как в случае с медведями – кое-какие неприятности терпим и мы от них.
Поэтому, по моему мнению, идеальные отношения с дикими зверями на лоне природы должны быть вроде самых лучших отношений между соседями по коммунальной квартире. Это значит – свести любые отношения к минимуму. Не ловить, не изводить, не предъявлять дурацких требований. Не преследовать и не убивать. Но и не заигрывать, не подкармливать, не пытаться приручить и вовремя убирать мусор. Выручат нас не ружья и пистолеты, собаки и колючая проволока, а знание особенностей поведения зверя.
Именно тогда я проникся довольно активным интересом к «медвежьей теме». Во многом этому способствовало то, что отец, профессиональный зоолог и прекрасный охотник, с четырнадцати лет стал брать меня с собой в экспедиции в самые интересные места на северо-востоке Азии. Этот угол Сибири без преувеличения может быть назван одним из самых «медвежьих» в России, а следовательно, и на земном шаре.
Медведь на пастбище.
Медведи окружали нас повсюду. Они приходили по ночам к полевому стану, ловили в сумерках рыбу на другом берегу реки, бесшумно уступали дорогу, когда мы двигались их тропами. Я постоянно сталкивался с умом, хитростью, силой этого зверя, которого со всем убеждением считаю ровней человеку во многих аспектах жизни.
Неудивительно, что после окончания Пушно-мехового института я стал изучать именно медведей.
Стоит вспомнить, что медведи окружали нас не только в природе.
На экспедиционных стоянках и рыбацких станах, на становищах и лодочных пристанях медведи были обязательными героями рассказов. В них медведи шалили, строили козни, убивали людей и (чаще всего) умирали сами. Некоторые из этих случаев были поучительными, некоторые – забавными.
Со временем я стал собирать всё, что можно было узнать о взаимоотношениях медведя и человека. Сегодня я подготовил известные мне факты в той форме, в какой они Moiyr заинтересовать читателя – охотника, туриста и просто человека с натуралистскими наклонностями. Это не книга об охоте на медведей и тем более не книга о медведях-людоедах. И охотничьи наблюдения, и случаи людоедства рассматриваются в ней лишь как составные части одной проблемы – взаимоотношения двух видов млекопитающих: Homo sapiens и Ursus arctos. При этом я старался по возможности не цитировать воспоминания известных охотников на медведей. Вместо этого я обратился к воспоминаниям людей, понимавших в медвежьей охоте не меньше, чем прославленные медвежатники средней полосы России. Я говорю об известных путешественниках, чья жизнь прошла в соприкосновении с дикой природой. Многие из них были к тому же и страстными охотниками, не расставались с оружием и превосходно умели владеть им. Вряд ли полковник (на момент написания цитирующегося в данной книге «Третьего путешествия в Центральной Азии») Н. М. Пржевальский, полковник П. К. Козлов, арктический исследователь Ф. Кук понимали