Одет прилично – мягкий синий клетчатый костюм, светлые туфли делового стиля и вовсе не к месту красный шелковый шарф, чьи танцевальные па при сильнейших порывах ветра словно сдавливают мужчине горло удавкой. Но шарф это меньшее из его проблем, если он сейчас прыгнет, его семья потеряет все. Хотя в таком положении думать о других не принято. Желая покончить с собой человек теряет связь с окружающими и глубоко чихать, он хотел на тех, кто останется по эту сторону завесы.
Возникла мысль о значимости пистолета в руке самоубийцы. К чему спрашивается махать стволом, когда планируешь разбиться в лепешку? Ради театрального эффекта? Драматического финала своей никчемной жизни? Богатая фантазия услужливо подбросила картинку. Вот он прыгает вниз. Красный шелк развивается на ветру, словно замирая в замедленной съемке. Пистолет палит вверх, туда, в надписи на “Башне Васильева”. Во все стороны разбрызгиваются мелкие осколки пластика и стекла, часть пуль уходит в небо. Руку отводит назад и кольт выскальзывает из пальцев. Лицо перекошено от страха или злости, или всего вместе, не ясно что он испытывает, да и по финалу уже не так важно….
Так. Стоп. Сосредоточиться. Я на работе.
Я подхожу ближе к парапету и с абсолютно безразличным взглядом берусь рукой за перекладину.
– Я не сдвинусь с места! Уйдите все! – орёт мужчина и размахивает пистолетом в левой руке, направляя его на меня.
С тем же каменным выражением лица я перекидываю одну ногу через парапет, всеми силами вцепившись руками до белизны костяшек в поручень. А говорят работать переговорщиком легче легкого. Попробуйте сами с лицом игрока в покер встать на край небоскреба под дулом пистолета психопата.
– Отстань от меня! – орет мужчина, – Я сейчас спрыгну! Что вы от меня хотите?!!! – резко вскидывает пистолет, но сильный порыв ветра заставляет его выпустить оружие и вцепиться в парапет другой рукой. Он снова плачет.
Я инстинктивно дернулся схватить его за рукав, но вовремя сдержался, оставаясь все в той же сосредоточенно отстраненной позе. Я продолжаю держать марку и перекидываю вторую ногу через поручень и вот мое лицо полностью открыто яростной стихии высоты. По правде говоря, я ненавижу высоту с детства. Не так чтобы боюсь, но под ложечкой сосёт сильно всегда, когда поднимаюсь выше пятого этажа. Как-то проспорил в одном интернет-клубе подъем на «Маяк», на последний сто пятьдесят второй этаж, но я так и не сдюжил. Проиграл тогда все оружие в «World of Warcraft». Но сейчас я сосредоточен и собран. Я на работе, поэтому мурашки по спине конечно пронеслись галопом, но не вывели из себя. Задача заставить его спустится самостоятельно. Задача спасти этому трусливому гаду жизнь. Задача…
Самоубийца уже вовсю издавал невнятные звуки перекошенным ртом, прижался к парапету и всхлипывал как младенец.
– Я ж все… ВсВсе им отдал… А они… аааааааа. Ааа. А… АхмАхм… а.…я же все… Ааа ттеперь что?.. Чтоооооооуоуоу… Аааааа…Аааааа. Ахм… Ааааа.
Пора заканчивать этот цирк. С совершенно невозмутимым и сосредоточенным лицом я медленно опускаю голову вниз. Большинство вероятно и не знают, но выше пятидесятого этажа в городе стоит плотный смог, почти туман светло-светло серого цвета. Нет, он не закрывает полностью солнце или небо, и с улицы его и вовсе не заметно, как одностороннее зеркало. Снизу видны шпили башен и бизнес центров, летящие вертолеты, голубое небо, все, а сверху… Сверху вниз ты видишь только белесую дымку покрывающую все вокруг и торчащие острия небоскребов из тумана.
Я закрываю глаза и подаюсь вперёд, собираясь прыгнуть вниз. Всё это время я молчу и совершенно не замечаю жалкого человечка в странном красном шелковом шарфе. Точнее все мое внимание приковано только к нему и его реакции на мои действия, но годы работы не прошли даром. Несчастный сукин сын, ради которого я срочным порядком в свой выходной поднялся на эту чертову башню, видит, как странный бледный тип собирается сигануть вниз, забирая его славу и внимание себе одному.
– А ты… Всхлп…Всхлп.. Чего тут? – самоубийца наконец говорит. В душе я улыбаюсь и ликую, первый контакт прошёл успешно. Тут важно было чтобы он начал слушать меня, обратил внимание не только на свою жалкую душонку, а заметил еще один живой организм рядом. Все ещё не обращаю внимание на мужчину и открываю глаза, всматриваюсь вниз. Сейчас день, башни города прекрасно видны в отблесках солнечных лучей. Был бы художником, смог бы запечатлеть этот фантастический вид, но… Но я, мать его, переговорщик, представитель вымирающей профессии. И я сейчас на работе.
– Эй… Вхлпып…Вхлпып…Ты меня слышишь? – самоубийца уже не кричит, а блеет как овца. Включил мозг, задает вопросы – значит думает. Начал интересоваться другим субъектом, значит думает не только о себе. Успех. Вторая фаза пройдена.
– Ты тоже что ли?.. От этих… – машет рукой в сторону надписи на башне.