Деревня, в которой жила Кира, находилась недалеко от леса. На окраине стоял дом местного егеря, Белова Максима Борисовича. Офицер в отставке, в свои шестьдесят восемь лет он выглядел прекрасно. Тут он жил вместе со своей внучкой, Викой, а Кира была их соседкой.
Добежав до дома егеря, Вика повела Киру к сараю. Там лежал Максим Борисович. Он был ранен. Кира быстро осмотрела его, и поняла, что раны огнестрельные. Она вызвала «скорую» и осторожно приподняла голову Белову.
– Максим Борисович, что произошло?
Он молчал. Кира с Викой перенесли его в комнату, обработали раны, и вскоре он заговорил.
– Вика, – он посмотрел на внучку, – иди к себе. Нам с Кирой надо поговорить.
Девочка вышла, а Кира присела поближе к Белову.
– Кирюша, – начал он, – чувствую, мне недолго осталось. Посмотри за Викой, если что. Она одна не справится.
Кира взяла его за руку:
– Максим Борисович, отставить глупости! Все будет хорошо!
Белов перебил ее:
– Я тебе все расскажу. Ты сможешь принять нужное решение.
Кира ничего не ответила, просто сидела и слушала.
Белов тяжело вздохнул:
– Вика моя, она ведь была нормальной малышкой. Такой она стала после того, как дочку мою убили на ее глазах. Ей тогда всего пять годиков было. И пошло: нарушение в развитии, и проблемы с речью.
– Но, это же поправимо? – поинтересовалась Кира.
– Да, врачи уверены, что восстановить можно. Только время нужно. – Он тяжело дышал, – Но я не об этом хотел рассказать.
– Я слушаю, Максим Борисович. Не нервничайте. Спокойно говорите. Я вас слушаю.
– Дело тут такое, Кирюша: стал я свидетелем одного случая. Скорее всего, из-за этого меня убрать попытались.
Кира насторожилась.
– Позавчера вечером я обход делал как обычно. Смотрю, машины у нас в лесу. Подошел ближе, но решил не светиться. А там компания. Рассуждают, что с бабой делать. Вытащили из багажника девчонку. Я еще удивился, молодая, как моя Вика.
Белов вытер лоб, и глотнул воды.
– Так вот, рядом внедорожник стоял. Они ее туда и потащили. У той рот заклеен. Она сопротивлялась, да куда там. Ну, я и пальнул пару раз. Думал, спугну их. А те в ответку стрелять начали.
Белов терял силы, но продолжил говорить:
– До джипа кое-как я добрался, хотел девчонку забрать. Смотрю, а она там с простреленной головой лежит. С горем пополам уйти от них удалось.
На улице послышалась сирена скорой помощи. Кира поехала с Беловым. В дороге он вернулся к разговору.
– Так вот, Кирюша, а вчера ко мне гости заявились. Попросили забыть это приключение. Я сказал, что у себя в лесу беспредела не допущу, и послал их подальше. Так через несколько часов появился пень какой-то. Думаю, шеф ихний. Очень уж они егозили перед ним. Он мне ткнул бумажкой в нос, мол, это плата за молчание.
Белов говорил все тише.
– Я ему посоветовал, куда засунуть эту бумажку. Тот разозлился, начал угрожать. Но мне удалось их выставить из дома. Понял, раз они так суетятся, значит, дело совсем грязное.
Он снова замолчал, чтобы перевести дух.
– А сегодня с утра я потопал в полицию. Только на трассу вышел, смотрю, внедорожник знакомый выруливает. Стреляли оттуда. Вот кое-как дополз.
Кира недовольно покачала головой:
– Почему вы мне сразу обо всем не рассказали?
Белов поморщился:
– Не хотел тебя в это втягивать. Думал, сам справлюсь.
– Да уж, справились. Не нужно было вам в одиночку геройствовать. Да теперь поздно уже кулаками махать.
Белов за руку притянул Киру поближе:
– Кирюша, сейчас в больницу наш участковый приедет. Поверь мне, крыса он еще та! Держись от него подальше.
– Постараюсь, Максим Борисович. Вы мне скажите, имена какие-нибудь от них слышали?
Белов задумался.
– Да вроде нет. Хотя… когда этот «главнюк» приходил, один из его шестерок скрипачом его назвал.
Они приехали в больницу, и Белова сразу повезли в операционную. А вскоре показался и участковый. Уже после короткого разговора с ним, Кира поняла, почему Максим Борисович так не лестно о нем отзывался.
Среднего роста, с круглой красной мордой, и ехидно прищуренными глазенками, этот мерзкий тип вызывал очень негативное впечатление. Он даже не стал составлять протокол по огнестрелу. Просто постоял, задал несколько банальных вопросов Кире, а остальное время увлеченно трепался по телефону. Причем ржал так, что несколько раз медики делали ему замечания.
А потом вышел врач. Кира сразу поняла, что ничего хорошего он не скажет.
– Пули мы изъяли, но он в коме. Надежда, конечно, есть, но вы понимаете же, что такое кома?!
После этого участковый быстро испарился, а Кира поехала домой.
Там