Допив свое кофе и доев булки, парни уже решили сниматься с места, дабы не околеть совсем, опасаясь потом не завестись. Доложив по рации, что все в порядке, сержант Ивашов надел рукавицы, и, открыв дверцу машины, выбрался на морозный воздух поразмять затекшие члены. Лейтенант Окунев остался на месте, не рискуя отморозить нос. Сержант смахнул с лобового стекла комья снега, включил дворники и печку, пока совсем не остыла; постучал ногой по колесам, деловито прошелся вокруг автомобиля, машинально бросив взгляд в подворотню, возле которой они и встали с напарником. Посветив фонариком, он хмыкнул – луч света выхватил одинокую фигуру грязного бомжа, копошащегося в мусорных баках, стоящих посреди двора. Тот искал и вытаскивал, а затем складывал в пакет стеклянные бутылки, которые мелодично позвякивали. Луч света заставил человека замереть и прикрыться рукой. Бывший мент, а ныне полицейский Ивашов, убрал свой фонарик, после чего бродяга свободно вздохнул, а затем продолжил свою работу. Сержант пожалел беднягу, в такую погоду не смотря ни на что, добывающего себе на хлеб насущный. Бомж складывал, мял пластик и жестяные банки из под пива, дабы поутру сдать на точке приемки. Отвернувшись и сделав несколько шагов назад, по направлению к машине, Ивашов вдруг услышал сзади, за спиной, как раздался громкий вскрик, похожий на вопль. Почти одновременно с ним, послышался звон битого стекла рассыпанных бутылок. Сержант обернулся назад – только что стоящего бомжа и след простыл, как не бывало. Бродяга исчез, лишь на его месте валялся разорвавшийся пакет с битой стеклотарой. Постояв несколько секунд в размышлении, патрульный сделал знак напарнику, выглядывающему из окна патрульного «Ланоса», и бросился через подворотню во двор. Сначала Сергей хотел махнуть на это рукой, но подумал – бомжи тоже люди, а тут явно что-то не так. Дело явно не чисто. Мистика какая-то, надо бы проверить. Нападение на бомжа? Кому это нужно? Разве что пьяным подросткам, чтоб поиздеваться.
Выхватив фонарик, он осмотрел следы на снегу, которые пока еще не замело возле баков. Возле брошенного пакета лежала шапка-вязанка бомжа, рядом на снегу – несколько крупных капель крови, а также имелись следы явного волочения тела. Видимо, жертву ударили по голове, а затем оттащили за мусорные баки. Вытащив из кобуры пистолет, сержант аккуратно, выключив фонарик, подкрался к крайнему, покрытому снегом контейнеру с отходами. В душе надеясь внезапно выскочить и срубить себе подвигом галочку, отличившись задержкой грабителя. Так сказать, поймать на горячем. Но не тут-то было. Снег предательски скрипел на морозе под ногами полицейского, норовя его обнаружить и свести на нет его старания. Плюнув на это, сержант устремился вперед и замер как вкопанный. Он совсем не то ожидал увидеть. Вслушиваясь в давящую тишину, парень напряженно вглядывался. В темноте, там, за мусорным баком, сверкнули два желтых глаза. Глаза крупного хищника, зверя. Между ним и патрульным лежало явно уже не живое тело одинокого бомжа. Судя по всему, у него отсутствовала голова. Зверь зарычал и прыгнул на так и не успевшего применить с толком пистолет сержанта Ивашова. Падая, в последний момент он выстрелил в упор, в грудь подмявшего его под себя монстра, но пуля явно не нанесла твари никакого повреждения.
Лейтенант Окунев выбрался нехотя из насиженного места, и, двинувшись в направлении удалившегося напарника, поежился от попавшего за ворот снега. Забежав в подворотню и оказавшись во дворе, он очутился на месте преступления. Громадная тварь, похожая на волка, сидела на распластавшемся на снегу теле сержанта. Завидев Окунева, чудовище подняло окровавленную морду, с пасти которого капала слюна, и обратила свой безумный взор на лейтенанта, потерявшего дар речи. В руке тот сжимал бесполезную рацию, срывающимся от ужаса голосом, докладывая о происшедшем вызываемому подкреплению. Бестия зловеще оскалила клыки и угрожающе зарычала, готовясь к прыжку. Не помня себя от страха, Окунев бросился наутек, надеясь добежать и укрыться в полицейской машине. В считанные мгновения (и откуда, только силы взялись?), он преодолел расстояние, отделявшее его от автомобиля, когда волчара вдруг нагнал его в несколько прыжков. Распахнув дверцу, Окунев захлопнул ее перед самой носом чудовища. Тварь слету ударилась головой в бок машины с такой силой, как будто кто кувалдой приложился. Авто пошатнулось. Трясущимися руками лейтенант повернул торчащий ключ в замке зажигания, заводя движок.