Билл напрочь отказался ехать в полицию. Однако выделил Эмили в подмогу своего вечного Томаса, посчитав, что только так он может отделаться от нее сам.
Полицейские оказались все-таки настоящими. Они привезли Эмили и Томаса – который не решился заходить внутрь и остался ожидать снаружи на лавке – в отделение.
Кабинет Роберта Кента располагался на втором этаже. Помещение было вроде большое, но простора тут не имелось. У зарешеченного окна стоял письменный стол со светильником. В углу притаился темно-серый железный шкаф, заполненный какими-то папками. Высокой башней грудились коробки и несколько тумбочек, на одной из которой дремал обшарпанный чайник. На стенах красовалась пара грамот и какая-то захудалая картина, а также изображение королевы в обветшалой позолоченной раме.
Повторно рассказав, как все происходило, Эмили принялась за портрет мистера Уолдри. Сначала она в ужасе поняла, что забыла, как выглядел этот человек. Но потом рука будто сама начала рисовать. Вскоре на белом листе стали различаться черты полуночного убийцы Уолдри.
– Я хочу чай, – Эмили уже позабыла обо всех правилах приличия, так сильно она была взволнована получающимся на рисунке, словно живым, мистером Уолдри. – Здесь можно курить?! Мне надо сосредоточиться и понять, чего конкретно не хватает в получившемся изображении! А для этого мне необходимо…
– Курите, – Роберт достал пепельницу и выставил на стол перед Эмили. – Сейчас сделаю вам чай.
– Вы слышали мой разговор с Биллом…– Эмили теперь было неловко за свои подозрения. Дверь в кабинет была открыта, Эмили видела проходящих по коридору людей. Ее глаза машинально следили за ними, хотя на самом деле она думала о своем. – Прошу меня простить. Я вижу, что вы истинные стражи закона…
– Я рад, что вы в этом уверились, – усмехнулся полицейский.
Кабинет инспектора выходил на северную сторону, отчего в нем было сумеречно, несмотря на то, что за окном гудело утро – ненастное, но все-таки утро. Работая над портретом, Эмили задумалась, попутно тайком разглядывая инспектора.
Роберт Кент был человеком приятной наружности. Не слишком высок, но и не низок, не тучный, но и не тощий, как иные. Яркие карие глаза, четкие скулы и каштановые волосы. Сосредоточенный вид говорил о том, что он о чем-то думает. Но, между тем, несколько рассеян. Разбил одну чашку, и, не обратив внимания на этот досадный инцидент, молча достал с полки другую. Задумчиво помешивая ложкой чай, Роберт подошел к Эмили и посмотрел из-за ее спины на рисунок, который она почти завершила. Портрет оказался четок, и его вполне можно было принять в качестве улики.
– Я хочу, чтоб эта рожа завтра была на каждом столбе! – Эмили со злостью ткнула в получившегося маньяка указательным пальцем. Затем забрала у инспектора чашку с чаем, сжав ее в своих холодных ладонях. Она никак не могла согреться. После того ужасного вечера ей