Мои мысли путаются, но, по моим подсчетам, тогда был четверг. В четверг я переступил порог здания, которое должно было стать моим мавзолеем в общем неоновом некрополе. Я пришёл к шести вечера. Моя смена начинается позже, но решил подойти пораньше, чтоб осмотреть место. Мне повезло, и менеджер уже бродила по зданию, осматривая щербатую колонну в холле. Линии трещин были подкрашены грязно-жёлтым искусственным освещением. Менеджер услышала мои шаги и повернулась, широко и белоснежно улыбнувшись. Даже будто бы искренне. Чёрная, чуть за тридцать, офисный стиль, короткие волосы, зовут…
– Глория. Рада приветствовать на новом месте.
– Я Аарон. Ну, вы и так наверно это знаете.
– Сразу скажу, Аарон. У меня для вас плохие новости. Первое время вы будете работать один.
– А что случилось?
– Ваш теоретический напарник заболел буквально сегодня. У него, как оказалось, что-то с коленом. Но он ветеран, так что мы вошли в положение. Согласились подождать.
– Думаете, я справлюсь один?
– О. Тут ничего сложного. По большому счёту, всё оптимизировано. Вам нужно смотреть, чтоб не отключались камеры. Очень важно всё фиксировать. Следить за светом, конечно же. Если где-то сгорит лампа, то её нужно заменить, или вызывать специальную службу, если лампа, допустим высоко, или у вас такой нет. Смотрите, что сигнализация включена, что крысы по ночам не бегают. Боссам просто нужно, чтоб это здание было в порядке. Здесь не надо крутить гангстеров и спасать мир.
– А что за специальная служба?
– Электрики, сантехники, прочие наши подрядные организации. Всё стандартно. У вас будут номера телефонов. Хм… В принципе, раз уж вы здесь, то давайте сразу всё и осмотрим.
Мы прошли через холл, поднялись по мощной лестнице, повернули налево возле тяжёлой деревянной двери, будто ведущей в покои короля, и я увидел лифт, закрывающийся решёткой. Глория нажала кнопку вызова и уже очень скоро мы ступили внутрь. Комната охраны была на третьем этаже.
– Здание построено давно. Здесь много что было, потому он так и выглядит. Столь… помпезно, – она будто читала мои мысли, – И местами возможно нелепо. В войну тут даже хотели переделать всё под госпиталь, но нашли другое место. Это была бы его пятая или шестая инкарнация. Ранее оно стояло пустым, года, примерно, с тридцать пятого. После войны здесь был частный клуб, потом вроде что-то административное, потом оно стояло и покрывалось плесенью, а потом наша фирма его купила под офисы. Сейчас, офисы перенесли в другое место, но мы пока не можем – в городе нет такого покупателя, да и не хотим его продавать.
Пока она это вещала, мы доехали до третьего этажа, прошли по коридору, обитому деревом и попали в помещение для охраны. Внутри было, на удивление, уютно. Если судить по разномастности, то легко можно было понять, что это заслуга не работодателя, а моих предшественников, но спасибо фирме, что выбрала помещение с окном. Я ранее работал в охране, и обычно приходилось сидеть в чулане для щёток. Хоть какие-то положительные стороны, ведь, я смею предполагать – начальство знало, что тут творится.
– Смотрите, Аарон, вот все номера, – она открыла толстый ежедневник, лежащий на столе, возле мониторов. – Прямо на первой странице.
Я всмотрелся в строчки, выведенные ровными печатными буквами. Там были номера сантехнических служб, электриков, охранников из других смен, да хранят их боги, и даже каких-то отдельно взятых полицейских.
– А зачем здесь номера полицейских? Почему нельзя просто вызывать 911 или вроде того?
– Я не думаю, что они вам понадобятся. Но, если у вас возникнут вопросы по юридической части, то на пятнадцатой строке – номер юриста. Все вопросы, связанные с вашей работой, вы сможете обсудить абсолютно бесплатно.
– Глория. Я извиняюсь. Почему ушли наши предшественники?
– Ваши?
– Ну. Меня и напарника.
Будто бы с десяток секунд она пыталась вспомнить, о каком напарнике я говорю.
– Они оказались ненадёжными людьми, но с ними расстались полюбовно. Насколько я знаю, они просто решили не выходить на работу. Мы не стали задавать вопросы.
НЕ-НА-ДЁЖ-НЫ-МИ они были. Ненадёжными людьми. Ох, как это звучит сейчас. Бедолаги отработали в этом богомерзком месте весьма долгий срок и честным образом, а их семьи никогда не узнают правды. Я бы