Всегда были скучны стартовые напутствия авторов, казалось, будто их набрасывают, чтобы повысить цену сочинению, но дело в том, что я резкий на спусках и поворотах: будет нелишним предупредить, что на больших скоростях я заезжаю в самые грязные лужи, использую трешовую речь и могу случайно обрызгать прохожих. Если покажется, что я прессую каким-то особенным стилистическим приемом, то наберусь наглости попросить у вас терпения. Вдумчивое прочтение сегодня – это как очень близкое знакомство. Знаю, знаю, знаю, как непросто их сейчас заводить!
Я не разрабатываю литературных хуков. Иной раз какое-нибудь слово-паразит изъест меня так, что попросит не просто вписать себя в заметки, а потребует соседства со смысловой выгрузкой. Оно размотает строчку за строчкой, как в шкодном школьном рэпе. Кстати, с ним у меня сложились отношения несколько лучше, чем с книгами.
Я представляю себя, скорее, режиссером, который снимает кино на телефон, чтобы потом показать его на небольшом фестивале. Вижу, здесь трясется камера! Там резко обрывается чей-то диалог. Тут все очевидно, а там ни фига не понятно мне самому, но нравится. Мастера режиссуры за эту бульварную метафору уже готовы плеснуть в меня содержимым кофейника, но, блин, именно этот кадр я с упорством усиливаю. Крафчу и копчу! На нем завтра щелкнет скриншот, и несколько бесполых странных аккаунтов с нечеловеческими именами сделают его аватарками.
Иногда я еду по таким дорогам, на которые больше не хочется возвращаться. Пусть навигатор и зафиксировал мой маршрут, не стоит обвинять меня в пропаганде чего бы то ни было. Я предлагаю вам побыть наблюдателями и снизить уровень серьезности, а лучше, если вас не страшит такая интимность, прислушаться к тишине, в которой рождался текст.
Мы с вами похожи на магнитные крошки, раскиданные по гладкому столу, – синхронизируемся, заряжаемся, липнем различными полюсами, а потом отталкиваемся, убегаем друг от друга в одиночество. Нет никакого специального времени и выточенной грани жизни для нашего единения. Есть только щелчок в сцеплении, после которого меняется скорость.
Доезжаю до скейт-парка. Распластавшись звездой на рампе, разжижаю зрение в небе. Уличные тусовочки изжили себя. Те, кто не кормится сериалами и не кремирует юность в видеоиграх, разбрелись по фастфудным и тэцэшкам. Я вывернусь наизнанку и соскоблю засохшую грязь, выдаваемую за романтику. Давайте по-доброму посмеемся над собой и своей болтовней!
В темноте знакомые рощицы превращаются в хранилища плюшевых игрушек. Звезды прожигают абажур и сыплются на картонную землю. Стрекот сверчков изводит собаку, и та не может найти себе место для сна. Скажите мне, откуда в этом городе сверчки и звезды? Вымоченные факелы ждут поцелуя искры, а я с вымоченными носками ожидаю рассвета и наблюдаю за силуэтами. Парам-пам-пам! Я вижу первые лучики. Погнали, дорогие.
Служитель панацеи
Повстречались в «Пятерочке» возле мытых бананов.
Ты в цветастых обновочках. Приехала мама?
Помню взгляды в печенье через дверцу духовки,
В ней твое отражение. Тебе с нами неловко.
На полу с подогревом топают ножки,
А мы липнем на нем, как ленивые кошки.
Лучше бы мы посидели над книжками,
Не дымя друг на друга вонючими сижками.
А давай-ка научимся на расстоянии
Тестить реальность обычными шутками!
Мне кажется, это не очень нормально,
Прятать глаза и корзинку с продуктами.
Большой палец проминает кнопку рекордера.
Расшифровка. Я типичный современный бездельник, профессионально имитирую творческую деятельность. Админю несколько своих сообществ, продаю рекламу. Раз в год, бывает, сниму клип малоизвестному бэнду за интерес и небольшие деньги. Самый мощный кое-как набрал сорок тысяч просмотров. Год проработал дизайнером. Потом улетел в отпуск на Бали и остался там на несколько месяцев. Зимуя на побережье, решил навсегда распрощаться с офисом. Поступил нагло, зато немного развеялся. Какое-то время перебивался на SMM. Знакомые тянули меня в дизайнерскую ювелирку, мерчуху и даже в архитектуру. Пробовал, зарабатывал, понимал, что не мое, и снова нырял в безделье.
Я вижу картины, но не могу их нарисовать. Я слышу музыку, но не могу ее исполнить. Внутри себя я всегда гений, а снаружи обывала. Креативность сегодня оценивается количеством подписчиков и финансовым профитом. Я немного разобрался, как работать с этими инструментами, но от этого не стал артистом. Зато нашел обходные пути – другой рынок. Там всегда демпингуют! Покупаю креативность и чувственность в таблах за тысячу, в довесок беру духовность в бумаге или каплях.
Жизнь в Москве делает из молодого несемейного