Три весёлых буквы
Eugene Bobukh
Это – аэропорт Мюнхена ночью, 2008 год:
Полукилометровый коридор, пугающая пустота и два человека. Я и такой же застрявший бедолага. Всё.
Если долго-долго идти по коридору, в торце упрёшься в автомат с газировками, чипсами и плюшками. Если развернуться и протопать до упора же назад, в противоположном конце обнаружишь второй автомат. В нём уже только газировка. Cash only. Хорошо, что у меня было с собой два десятка евро. Потому что никакой другой еды и воды там не наблюдалось. Европа. Ночью закрыто всё.
Как я там оказался?
Знаю точно: я этого не планировал.
Я просто летел из Донецка в Сиэтл. Мой рейс пролегал через города Мюнхен и Франкфурт. Чувствуете подвох?
Я вот не почувствовал. Хотя должен был.
Потому что рейс между Мюнхеном и Франкфуртом – внутренний. А у меня только гринкарта и никакой шенгенской визы. И ни даже транзитной.
Как авиакомпания в Донецке ошиблась, я понимаю. Молодая неопытная девочка, второй день у стойки, визовые хитрости ей, что второй том Ландау. По идее, меня вообще не должны были пустить в самолёт.
Как ошибся я, покупая билет? Стреляный же вроде воробей?! Да всё просто. Я летел на самую дальнюю встречу в моей жизни. С очень простыми условиями: такого-то числа, в 10 утра на ВДНХ. Всё. Проблема в том, что я плохо помнил, как же выглядят встречающие. Я их не видел к тому моменту уже 17 лет.
Да, я ехал повидать своих ошских одноклассников. Самых дружных, самых любимых из трёх моих школ. Размётанных потом распадом СССР так, что с четырёх параллельных классов и найти-то человек 20 лишь удалось, а собрать – и того меньше.
Некоторых я узнал вообще только по голосу. Вот приближается человек, радостно улыбаясь и раскинув руки, совершенно ни на кого не похожий. И хорошо, что ещё издалека что-то произносит. Потому что голос, тембр и интонации остались прежними. «Игорь, боже мой, что же с тобой случилось!» – подумал тогда я. Сказал, конечно, что-то другое…
Короче, в спешке я собирался. К которой добавилось решение заехать на обратном пути к родственникам на Украину. Ну и проглядел. Не заметил, что рейс-то внутренний.
И вот я в посадочном зале в Донецке. Настроение – отличное. Всех повидал. Пять минут назад разговорился с симпатичной девушкой. Завтра буду дома. Посадка в самолёт, комфортный недолгий перелёт, паспортная проверка и…
…и тут меня хватают за заднюю ногу и сдёргивают с рейса.
Я даже не сразу осознал ситуацию. А осознав, ощутил себя выпавшим винтиком. За который сноровисто принялась Великая Немецкая Бюрократическая Машина.
Меня пересыпали из коробки в коробку. Перекатывали по одному желобу в другой. Потом дали в руки человеку. Тот принёс меня в безликую комнатку без окон в недрах аэропорта и сказал: «Сидеть, ждать.» Чего – не объяснил.
Всё цивилизованно, вежливо, но с такими каменными лицами и на таком автомате, что натурально не знаешь: то ли тебя на следующем ходу накормят. То ли расстреляют. Разумеется, и то, и другое вежливо…
Сижу я в этой комнатке. Тоскливо мне – хоть на стену лезь. На которой висит карта Мюнхена. На пяти языках, кроме русского. Но надпись по-русски на ней все-таки имеется. Одна. В уголочке, шариковой ручкой, чья-то мятущаяся душа вывела синим цветом: Х*Й.
И так мне от этой надписи полегчало!
Я до сих пор безмерно благодарен этому неизвестному герою. То были три самых радостных буквы для меня за весь день. Своим хулиганским поступком этот человек как-то дал мне знать: не падай, мол, духом. Всё херня. Все там бывали. Ничего страшного.
Так что не удержался я и, несмотря на пугающее «Fotografieren Verboten» на стене, сфотографировал тайком эту надпись. Вот она:
А билет мне купили. От Мюнхена прямо до Чикаго и оттуда в Сиэтл. Очень извинялись. Сказали: наша ошибка, мы тебя вообще в самолёт пускать не должны были.
Так что всё обошлось. Переночевать только в пустом страшном аэропорту пришлось. Но это, право слово, уже действительно мелочи…
Мясное чудо
Ilya Goloshchapov
– А знаешь, что такое «железнодорожная ж*па»?
– Сортир в поезде? Или последний вагон в составе?
– Ж*па – это железнодорожная станция областного центра Кузбасса – города Кемерова. Туда нельзя попасть прямым поездом. Обязательно нужно «отстояться» на станции с загадочным названием «Топки», а уже затем подцепиться к составу, который отвезёт тебя либо на север к Транссибирской магистрали, либо – на юг в сторону Новокузнецка. И мне как-то раз довелось через неё проехать.
Году эдак в 89-м, когда Перестройка катила по всей Советской стране, мне пришлось