Введение
Цикл статей о жизни, творчестве под названием «Возвращение к себе».
Для меня написание является исцеляющим актом.
Я чувствую, что при написании становлюсь живым и в этот момент фразы просто ложатся на бумагу.
Как взгляд на тайну бытия изнутри.
Когда мир начинает звенеть о своей бесконечной сути и принимает в свои мягкие, теплые объятия как процесс убаюкивания на руках у матери в далеком, солнечном детстве.
Помни о себе настоящем
Наверное, каждый хоть раз мечтал оказаться на не обитаемом острове, вдалеке от проблем, бесконечной суеты, когда просто нет времени остановится; подумать о вечном, о жизни, о том, что хочется.
Вспомнить о мечтах, из-за которых человек оказался в этом месте с этим ворохом проблем.
И еще хочется подумать, а что я сделал не так; что не так сказал когда-то.
Как часто чего-то не хватает.
Мгновения,
Когда нужно посмотреть в себя
И увидеть себя настоящего.
Там в глубине, среди волнений и бесконечной мешанины из мыслей, образов и еще чего-то непонятного.
Чего-то вязкого, что периодически поднимается изнутри наверх, а человек – это рефлекторно то заедает, то запивает, то утыкается в телевизор, компьютер, телефон.
То затыкает эту экзистенциальную тоску и внутреннюю боль другими людьми, близкими, своими детьми или еще чем-нибудь.
Лишь бы не смотреть в себя, не видеть эти заплаканные глаза своего Ребенка, брошенного на произвол судьбы, не до любленного и не до ласканного.
Строя непобедимую стену из гордыни, злости, раздражения, высокомерия.
Внутри больно-больно, темно и ничего не видно.
Там много боли и в то же время именно все это и есть живое.
Боль оживляет и приводит в чувство, а когда хочется плакать, то плачешь и когда хочется кричать, то кричишь.
И ты начинаешь принимать себя.
Не одергиваешь себя – тихо, не плачь, веди себя правильно, а иначе я не дам тебе… любовь, защиту, заботу.
Не до любленные, не до ласканные в детстве… своими матерями.
Брошенными на произвол судьбы.
А принимаешь себя. Таким как есть. Просто, без условий…
И за этой стеной из боли и темноты, бесконечного океана слез появляется сердцевина, самость, центр.
Центр вселенной, твоей вселенной и там находится тихая Радость.
От осознания себя, себя настоящего, живущего, дышащего, плачущего и радующегося.
И буря однажды утихнет.
И ты окажешься в океане тишины, в которой мысли плавают как редкие рыбки в глубине, а водная рябь является лишь слабым отражением мощных подводных потоков осознания себя.
Безмятежность.
Помни о себе настоящем.
Одиночество как обретение своей целостности
Наверное, каждый когда-то оставался в одиночестве.
По необходимости или как испытание. Как освобождение или сквозь слезы. С возможностью глубоко дышать или с тяжестью в груди.
С вязкими снами сквозь приоткрытые веки, когда время останавливается и хочется вырваться из парализующего мрака. Или как обретение себя через молчание в тишине зыбких теней, когда мир останавливается и все желания уплывают во вчерашний день.
Но печально то, что люди разучились быть сами с собой. В одиночестве.
В тишине.
И заводят друзей, потому что нуждаются в поддержке друга.
И женятся или выходят замуж, что было с кем поговорить.
Долгими, зимними вечерами. Что бы можно было рассказать свои сны.
Даже кошек себе заводят, только что быть с кем-нибудь. Не важно с кем.
Потом рожают детей и через положенный срок не знают, как жить с упорхнувшими от них во взрослую жизнь птенцами. Такими маленькими и уже большими. Без них. В одиночестве.
Что бы можно было поплакаться на близком и таким родном плече. А сами при этом беспомощные.
Не умеющими убаюкивать себя. Забывшие слова колыбельной песни, колыбельной для себя.
Не знающими в таком чужом и огромном мире самих себя. Свои желания. Свои умения. Свою ценность.
Ценность для этого мира. Свой Дар. Свою Песню. Забывшие слова. Не умеющими поддержать себя. Поддержать в трудную минуту.
Не сказать слова грубости или укора, а успокоить себя. Сказать – все будет хорошо. Ты молодец… я тебя ценю.
Я себя ценю.
Живущие с израненными крыльями, с болью в душе.
А нанесли эти душевные раны такие же собратья, которые то же не умели жить и радоваться.
А нанесли им уже душевные раны