Карина – так зовут жену – спросила, а опубликовать его можно? Я ответил, что, наверное, стоит попробовать. Конечно, ждать хвалебных отзывов не нужно. Как ты пишешь и думаешь, не всем понравится. Пусть и написано с иронией. Это надо понимать. Но перезагрузка сознания уже началась. У многих. Поэтому кому-то эти строки покажутся не такими уж наивными – смелыми, точно.
Жизнь меняет ориентиры. Ничто не происходит само по себе… И что ещё я заметил, когда закончил читать дневник, говоря честно и правдиво – тоже можно шутить: жизнь в стране была не очень… потом началась пандемия.
Дневник
Депрессия подобна даме в чёрном. Если она пришла, не гони её прочь, а пригласи к столу, как гостью, и послушай то, о чём она намерена сказать.
Карл Густав Юнг
Не может долго продолжаться то, чего никогда не было.
Андрей Платонов
1
Улица, политика, работа, склоки, нервы… жизнь – забота о хлебе насущном!
А дома тепло, уютно, чисто, телевизор, интернет, сиамская кошка на диване, громко мурлыкает, – у неё жизнь удалась. В холодильнике остатки вкусной еды, есть выпить (но я не пью, муж не допил водку, срочно уехал в командировку и, с введением самоизоляции в стране, застрял на работе) и – никакого секса. Только любовь, только с мужем, пусть под пристальным взглядом сиамской кошки, да и то, только когда приедет муж.
А пока часы ожидания и неизвестность… Дом – оазис благополучия. При условии, что политика, работа, склоки, нервы не проникают на твою территорию с улицы и экрана телевизора. Стало быть, это, разумеется, уже фантастика.
2
Внимание! Учёные бьют тревогу! Вспышка идиотизма распространяется в десять тысяч раз быстрее, чем коронавирус! Одноклассница прислала сообщение в телеграмм канал: «По оценке специалистов ВОЗ в ближайшее время мир охватит пандемия слоновьего насморка из Африки, ежиного поноса и муравьиного триппера. Особую тревогу эпидемиологов вызывает угроза распространения австралийских штаммов утконосьей шизофрении и кенгуринного геморроя. Но самым опасным вирусом учёные считают козлиную импотенцию, которая, хоть и не является смертельным заболеванием, грозит человечеству полным вымиранием. Вслед за коронавирусом, в дополнение ко всем бедам, нас ожидают такие заболевания, как тараканья краснуха, кошачий насморк, собачий сколиоз и китовая диарея. Угроза хомячкового сифилиса сильна, как никогда прежде. А ещё: учёные на данный момент исследуют, какие беды может нам доставить песец…».
Если бы коронавирус поражал мозг, то многим гражданам России, да и всего мира, ничего не угрожало. Зомби от зомбоящика плодятся – словно мухи на помойке.
3
Решила вести дневник. В детстве этим не занималась, когда другие девочки записывали не только свои интимные желания в тетрадь… Однако сегодня, когда ввели самоизоляцию, поняла: нельзя собственным мыслям дать раствориться в пространстве, они ведь не для того рождаются, чтобы исчезнуть навсегда. Могут сгодиться. Для чего? Точно не знаю. Может, потом, на досуге почитаю, посмеюсь не только над собой… А то, что время убиваю так, – всё верно.
Меня зовут Карина (по одному из значений имени – «киль корабля» или «управляющая кораблём»). Иногда мне кажется, я должна была родиться мужчиной. У меня мужской характер, жёсткий, и я могу забить гвоздь в стену, как и забить гвоздь в чей-нибудь гроб. Да, я упрямая, эгоистичная, самолюбивая, но и эмоциональная, рассудительная, энергичная и темпераментная женщина, с чувством юмора. И вообще, я способна на всё, но только не на убийство. Даже назвать свой возраст: мне тридцать восемь лет. То есть я отношусь к женщинам до сорока лет, которые обычно в этот период чертовски хорошеют, а после сорока – переспелая ягодка: ещё не сгнила, зато приторно-сладкая. Словом, я в самом соку!
Справиться со мной – как оседлать дикого коня. Мужу это удалось. Двадцать лет он в седле. А я его не сбрасываю с себя, потому что он очень хорошо ухаживает за своей лошадкой. Короче, мы нашли друг друга.
Сын служит в спецназе. По контракту. Он сам выбрал свой путь. Ни я, ни муж ему не мешали, хочешь служить – пожалуйста! Хочешь учиться – нет проблем! Работать после армии? Вот тут у нас (точней, у сына) возникла проблема – работа есть, хорошей зарплаты нет. Поэтому сын подписал контракт.
Я за него рада. Сидеть на шее у родителей – не в нашей крови.
В пятнадцать лет я уже знала, чем пахнет взрослая жизнь. Недосыпом, нехваткой времени и чёрным крепким кофе. А в шестнадцать лет я ушла от своих родителей. Начала работать и учиться. Как говорится: уходя – уходи. Больше года была плохой девчонкой. Гуляла. И нагулялась. А потом стала хорошей женой: появился Володя – мой муж, следом – Антон,