Дед Пахом напроказил и опасливо прислушивался к своим ощущениям, а для верности каждый день справлялся у Ульяны Власовны, что у нее во рту происходит, что она чувствует.
Жжение и зуд, как и обещал Ваня, через неделю прошли. Десны припухли, и как у младенцев, прорезались два белоснежных зуба сначала на нижней челюсти, потом два зуба на верхней. Культя на ноге тоже зудела, покраснела и опухла. Дед Пахом со страхом ждал, что вот-вот начнут проклевываться зубы. Вдруг Иван Петрович не шутил. По ночам ему снились кошмары, из культи высовывалась змееподобная голова, и, поворачиваясь на гибкой шее, устрашающе лязгала зубами.
Две недели спустя обтянутая нежной розовой кожей кость на голени выдвинулась на два сантиметра. Каждую неделю дед Пахом подстругивал деревянный протез и ни слова не говорил Ульяне Власовне, до тех пор, пока она не застала его за подгонкой протеза к подросшей ноге.
В начале апреля Костя отвез деда Пахома в районную больницу, на обследование. Каждый год, перед Днем Победы, всех ветеранов войны из дальних сел собирали в районной больнице, обследовали, подлечивали и отправляли восвояси до следующего юбилея.
Толи постельный режим, толи хороший уход, а может быть, так и должно было произойти, только нога деда Пахома стала расти не по дням, а по часам. Чуть ли не на глазах у медперсонала из подросшей культи начала расти стопа, на ее конце сначала, словно молодые картофелины появились округлые наросты. Они быстро подросли, превратились в аккуратненькие пальчики с розовыми ноготками.
Дед Пахом попал в очень сложное положение, с одной стороны факт отросшей конечности на лицо, с другой стороны он дал честное слово не разглашать Ванину тайну. И придумал дед Пахом легенду, будто в овражке, возле их всеми забытой деревеньки, забил новый ключ. Будто бы попробовал дед водичку: студеная, зубы ломит, но вкусная, пил бы не отрываясь. Сам воды напился, Власовне принес в бутылке. С той воды у них зубы новые выросли. Смочил водой тряпицу, да приложил к израненной ноге, чтобы не ныла, думал ломота пройдет, а она расти-то и начала. Вот одна нога осталась с кривыми пальцами, а, вместо, на войне потерянной, выросла эта новенькая, кожа на ней нежная не натоптанная.
Персонал больницы верил и не верил деду Пахому. Но нога больше чем полвека спустя вдруг выросла, и другого объяснения этому феномену никто найти не мог.
Так бы поудивлялись на дедову диковинку, посудили, порядили на все лады, да со временем и забыли. Только вот незадача, каждую весну вместе с дедом в районной больнице лечился парнишка, с очень странной болезнью. Что было ее причиной, врачам установить, никак не удавалось. Может, аллергия у него была на вешние цветы, может быть на первые фрукты-овощи, но как только пробивалась на свет первая трава, попадал Димка в больницу с расстройством желудка. Диагноз к нему и прилип как кличка, и все его в глаза и за глаза называли Диарей.
Этот Димка-Диарея особенно заинтересовался чудом, что произошло с дедом Пахомом. Даже план попросил нарисовать, как до деревни добраться, да как ключик тот с чудодейственной водой разыскать.
Дед Пахом, не избалованный вниманием в своей деревеньке, здесь в больнице, нашел заинтересованных слушателей. Он вошел во вкус, приправляя свои рассказы армейскими байками, которых помнил не мало. Служил-то он во взводе разведки, а туда только сметливых, да находчивых берут. Дед Пахом день от дня все красочнее расписывал, во всех подробностях как он в трех соснах заблудился, и приметил маленький ручеек. Нашел место, откуда он из-под земли пробивается, расчистил слегка, а вода из-под земли фонтаном пошла. Он и не очень-то привирал. В овражке за холмом, на котором было деревенское кладбище с часовенкой, и вправду били ключи, и вода в них была с газом, слегка минеральная. Вот только ничего от нее пока, кроме травы, не вырастало. Правда, крапива стояла стеной, как высоченный частокол, а тот же пырей вырастал, как камыш.
Слухи о чуде, которое случилось с дедом Пахомом, быстро распространились по районному центру. Журналисты из местной газеты взяли у деда интервью, сфотографировали его новую ногу в разных ракурсах.
В результате всей этой шумихи за дедом прислали вертолет и забрали его в областную больницу. Как он не отбивался, не просил отпустить его в деревню огородничать, его не отпускали. А ногу стали просвечивать разными приборами, кусочки кожи брали на анализы, и что еще с ним делали дед толком не смог рассказать.
Странные случайности.
У Маши и Таи наступили самые напряженные дни. Все материалы расследования легендарной истории Сибири оказалось не так просто вместить в ограниченный объем курсовых и дипломных работ. Маша сознательно не посвящала друзей в ход собственных исследований. Она считала, что в первую очередь все должны помочь Тае. Она иностранка, ей трудно ориентироваться в сибирских проблемах, она скоро уедет и ей некому будет помочь.
Но времени оставалось мало, и Маша решила рассказать о проблемах, с которыми она столкнулась, и выслушать дельные советы и критические замечания друзей. Она знала, что советы давались с самыми лучшими побуждениями, главный критерий для всех – истина.
На