Самолет сделал крутой разворот и пошел на посадку. Канны, Антиб – знакомые изгибы береговой линии заставили ее улыбнуться. И как же ей всего этого не хватало! Все же Шотландия такая холодная и унылая…
На мгновение Таш вновь перенеслась на съемочную площадку. Длинноволосые босоногие феи в полупрозрачных одеяниях кружились в мокрой от дождя дикой траве. Между ними, словно стая лесных кабанов, проносились толстые рыжебородые гномы. А под обрывом, в бушующем северном море, нагие сирены с серебристыми чешуйчатыми хвостами поджидали обессилевших странников. Неделя киношного волшебства пролетела как не было, и Таш наконец–то ждал заслуженный отдых. А может, время чудес не закончилось?
Едва самолет зашел на глиссаду, Таш нетерпеливо включила телефон. Три ожидаемых сообщения.
От Вивьен: «Водитель ждет тебя на прилете».
От Анны: «Мы в Монако».
От Каролины: «Малышка, я дома. Жду тебя!»
Машина съехала с автострады А8 в сторону Ле Турби. «Странно, почему мы свернули здесь?» – подумала Таш. Водитель, как будто прочитав ее мысли, пояснил по–французски: «Большой трафик, мадам. Иначе попадем в пробку. Гран–При, сами понимаете, все перекрыто».
Он был прав. На время Формулы 1 Монте–Карло превращался в одну большую пробку. Местные жители сбегали подальше от суматохи, и город заполоняли толпы назойливых туристов. Суета, нарушавшая привычно–размеренный ритм деревни, была сравнима со вселенским потопом. Узкие извилистые улочки, по которым проходила гонка, становились похожи на туннели из–за металлических заграждений, возведенных по сторонам. В порту и окрестностях как соты в улье вырастали многоярусные трибуны. Город был парализован, и добраться из одного конца в другой становилось невыполнимой задачей.
Очутившись на авеню Принцессы Грэйс, Таш приоткрыла окно. Теплый бриз ворвался в машину, дохнув утренней влажностью. Вместе с бризом Таш накрыло волной воспоминаний. Она сомкнула веки. На этот раз все будет по-другому. Телефон, как будто подслушав ее мысли, радостно зачирикал у нее в руке. Каролина. Интересуется, готова ли она сразу пойти на пляж. Таш ответила: «Готова… к любви… Подъезжаю».
Тяжелую стеклянную дверь заклинило. Консьержу пришлось нажать посильнее, чтобы отворить трехметровую глыбу. Он чертыхнулся, оглядев мокрые от недавно прошедшего дождя мраморные ступеньки, и нехотя спустился к припарковавшемуся у входа «мерседесу».
– Мадам, мой коллега сейчас подойдет, чтобы помочь вам с чемоданами. Четкая субординация, помноженная на чувство собственной значимости, не позволили ему выполнить не соответствующую рангу работу. Пока водитель выгружал из багажника чемоданы, Таш решила укрыться от палящего солнца в тени навеса. Телефон не переставал чирикать. Одно за другим сыпались сообщения Анны с фотографиями со вчерашней вечеринки в Каннах. «Интересно, это Джулиан МакДональд?» Таш разглядывала усыпанный блестками прозрачный наряд Беллы Хадид, который завтра глянцевые издания бесстыдно нарекут «платьем». «И зачем я надела в самолет шпильки?» Взявшись свободной рукой за поручень, она лихо поставила ногу в черном кружевном сапожке на ступеньку, как вдруг почувствовала, что теряет равновесие.
Раздался лязг телефона, хрястнувшего о мрамор, и в следующее мгновение Таш сидела на мокрой земле.
– Вы не ушиблись? – Таш подняла голову. Вот он, тот, из–за кого она грохнулась… Молод, русые кудри… Так спешил к ее чемоданам, что сбил ее с ног… Ее окутал запах сандалового дерева.
– Вы не могли бы поаккуратнее? – ответила она по-французски, поправляя свою одежду. Подол платья–рубашки предательски распахнулся почти до пояса. – Заберите, пожалуйста, чемоданы, квартира номер двадцать семь.
– Конечно, мадам.
Пока носильщик помогал ей подняться, она успела рассмотреть его складную фигуру и … коричневые мокасины «Тодс». Он вышколено пошел к машине, чтобы забрать стоящие на мокром асфальте чемоданы. «Теперь я понимаю, почему консьерж не захотел возиться с моим багажом, если тут даже носильщики носят «Тодс», – ухмыльнулась она про себя.
Каролина ждала ее в прихожей.
– Моя дорогая! – Таш кинулась ей на шею. – Со мной приключилась наиглупейшая история.
Каролина застыла в ожидании подробностей. Как это было в стиле Таш: заинтриговать и тут же забыть, о чем говорила!
Выдержав паузу, Таш продолжила:
– Я умудрилась грохнуться прямо перед твоим домом.
Каролина встревожено посмотрела на подругу.
– Но меня спас ваш носильщик. Настоящий греческий бог!
Тихий, с легкой хрипотцой голос Таш диссонировал с ее внешностью. От красивых девушек невольно ждали бойкости и уверенности в себе. Ее же низкий голос выдавал едва заметную робость.
Каролина улыбнулась:
– Надеюсь, ты догадалась потерять туфельку, чтобы твой бог смог тебя найти?
Таш расхохоталась.
– Ну уж нет, но я сообщила ему номер квартиры, куда принести чемоданы. И, – продолжила она, –