Только один юный конунг Ансгар задумчиво стоял посреди всей этой суеты, скрестив на груди руки, и мрачно смотрел в воду фьорда. И даже, кажется, про меч свой забыл, в рукоятке которого до этого постоянно черпал свою силу и уверенность.
– Что ты, конунг?.. – остановился около него Овсень. – Не пора ль проснуться…
– Я готов сдать свой меч, чтобы не мешать тебе… – спокойно и печально сказал Ансгар. – Только не пытайся обнажать его, иначе от этого же меча погибнешь… И не отдавай его норвежцам, а лучше кузнецу Даляте верни. Я не буду на тебя в обиде, потому что каждому собственные родные люди ближе чужеземных правителей или даже претендентов на правление, если говорить точнее. Тем более претендентов не слишком удачливых… Я готов, Овсень…
Сотник откровенно разозлился:
– У тебя слишком много лишнего времени, чтобы болтать ерунду? Забирайся в ладью… Огнеглаз уже ждет тебя у трапа…
– Ты хочешь сказать, что не будешь менять меня на своих? – осторожно спросил юноша, желающий знать намерения своего окружения.
Явные намерения всегда легче воспринять, чем предательство со стороны друзей и удар в спину. С явными намерениями можно смириться. А удар в спину всегда неожидан.
– Мы с тобой общее дело делаем, а колдун хочет нас разъединить. Не поддавайся на его лживое карканье. Не до того, чтобы выяснять отношения. Вон, уже посланный скачет… – услышал сотник стук копыт.
– Они скачут вдвоем, – сказал конунг, увидев, как из-за скал появился конь, несущий сразу двух всадников. – И Белуна забрал…
Овсень сам увидел и, не теряя времени, двинулся навстречу всадникам. Но конь, даже под двумя ездоками, скакал быстро, и сотнику не пришлось пределы временного лагеря покинуть.
– Что там? – сразу последовал естественный вопрос.
– Драккары… – торопливо объяснил Белун. – С полуденной стороны… Я насчитал двадцать один. Но позади еще плывут не меньше пяти. Только-только из-за скал вышли. Догоняют. А что там дальше, вообще неизвестно. Могут и еще быть.
– Двадцать шесть драккаров! Это же целое войско! Откуда ж их столько взялось! – воскликнул Овсень, ударив металлической рукавицей себе в ладонь, такой же рукавицей покрытую. От удара шелестящий звон пошел. – Свеи со всех берегов сюда собрались?
– У нас единственная возможность удержаться – это занять пролив, – спокойно предложил оказавшийся здесь же сотник Большака. – Хотя не думаю, что мы сможем держаться долго…
– Или уйти по берегу, бросив лодки… – подсказал Живан. – Конунг говорил, что берегом пройти можно…
Конунг Ансгар тоже подошел и слышал причину тревоги. Но проявил спокойствие и раздумывал с легкой блуждающей улыбкой, словно какую-то счастливую мысль просчитывал.
– Что скажешь, конунг? – спросил сотник Большака, и все взгляды были устремлены только на Ансгара.
– Мне кажется, у нас нет особых причин для волнений.
– То есть? – не понял Овсень.
– Дом Синего Ворона в лучшие времена не мог набрать такую флотилию. У него по разным морям плавает шестнадцать драккаров. Шесть потеряно сегодня, хотя я не уверен, что это были драккары только Дома Синего Ворона. Скорее, часть из них – просто его союзники, и мне показалось, что в пылу боя команды звучали на норвежском языке. Значит, это были воина Торольфа Одноглазого. Может быть, как раз те, что сожгли ваш острог. Это значит, что у Гунналуга под рукой никого не было. А сейчас половину всех сил Дома старший ярл увел в набег на закат. Нет у них стольких драккаров, и нет таких сил. И не могли они собрать их так быстро. Гунналуг послал против нас шесть драккаров – это все, что сумел наскрести, иначе он послал бы больше… Новые драккары плывут не к нам и не за нами, и потому, думаю, мы можем разойтись с ними мирно. У них своя большая забота.
– Тогда кто же это? – спросил Большака задумчиво, но и ответил сам себе: – Хотя, кажется, я тоже могу предположить…
– Ты правильно предполагаешь, сотник. Это те силы, которые я боялся настроить против себя, – сказал Ансгар. – Но так удачно все сложилось, что они собрались и выступили против Дома Синего Ворона, и сделали это вовремя. Это плывут полные жажды мести сторонники ярла Свенельда из Дома Еталандов… Это мы нечаянно возбудили и подняли их…
– А кто возбудил и поднял вот это?.. – показал Овсень на небо.
Издалека, с полуночной стороны сплошной черной стеной надвигались тяжелые тучи, и ветер уже рвал их края, растягивая в разные стороны. Казалось, все пространство между морем и тучами сокрыто мраком, потому что солнечный свет не имел достаточно сил, чтобы пробиться к воде через шторм.
– Похоже, и на этот вопрос я могу ответить, хотя вы все сами понимаете,