«Это всего лишь деньги», – подумала она сегодня. Но… разве это не были «всего лишь деньги» и в прошлый раз, когда она тоже договорилась?
Глава 11
27 марта
Поминки по Десмонду Бэнкоулу прошли через семь дней после его смерти. Предшествующие печальному событию дни протекали в привычном ритме: работа, машина, дом, редкие срочные звонки, наспех состряпанные памятки и формальные, порой ненужные совещания. Слоун оказалась на вечеринке в стиле «Кто есть кто», где все расхаживали в черных платьях, немного выпадающих из общего контекста. Сократив путь, она направилась к входу в церковь; под каблуками расстилался мягкий подстриженный газон. Слоун испытывала лютую ненависть к похоронам. Когда ей было пятнадцать лет, за один год пришлось принять участие в трех подобных мероприятиях. Сначала хоронили бабушку по материнской линии, а потом обоих дедушек. Ей не понравилось пожимать руки пожилым людям, прикасаться к изношенным тканям их ладоней. Опухшие от слез лица, выплеск сокровенных эмоций… Нет, все это не для нее.
После того как родилась Эбигейл, они с Дереком составили завещание, к которому Слоун приложила дополнительные указания: ее тело должно быть кремировано, а пепел развеян на заднем дворе под молитву за Тину Фей[4]. И еще она включила туда несколько высокомерное предложение для Дерека – подумать о том, чтобы взять в жены Арди. Слоун была уверена, что подруга сможет как никто позаботиться об образовании Эбигейл, никогда не забудет упаковать ее ланч и вместе с тем не затмит ее как мать в глазах других сотрудников отдела. Ну а если не считать молитвы за Тину Фей и сватания одной из своих ближайших подруг, Слоун, как мертвая жена и мать, не планировала доставлять хлопоты кому бы то ни было. Честно.
Когда она уселась на церковную скамью, то почувствовала, как сразу же заболела спина, соприкоснувшись с твердым деревом. Положив в рот мятную конфету, Стоун сунула руку под мышку к Грейс.
– Последняя песнь, – тихо проговорила Арди, указав на одну из заключительных строчек в программе.
– Аллилуйя, – с облегчением ответила Слоун, закатив глаза.
Грейс прищурилась.
– Вот, значит, как вы обе будете себя вести, когда я умру! – шепотом высказалась она и, приложив к глазам измятую салфетку, громко фыркнула. Кончик ее носа покраснел. Слоун погладила плечо подруги, накрытое черным кашемировым платком. Ее матовые волосы были собраны в чопорный овальный пучок – как всегда, безупречный. Но, боже, какая же чувствительная она стала в последнее время!
– Все зависит от того, – прошептала в ответ Арди, – когда именно это произойдет – до или после того, как ты закончишь свой нормативный анализ сделки по приобретению абонентских ящиков. – Она посмотрела на часы. – А если честно, мы здесь