И улыбкой украшен наряд,
Значит сердце мужчиной согрето,
И не требует он наград.
Значит, прошлое он понимает,
Принимает её как есть,
Значит, будущему доверяет,
И такому мужчине – честь!
Если женщина в счастье одета
И украшен мечтой наряд,
Значит сердце мужчиной согрето,
Значит он – настоящий клад!
Когда Бог Женщину творил
Когда Бог Женщину творил,
Взял свежесть утренней зари,
Тепло от солнечного света,
Всю лёгкость летнего рассвета,
Строптивость горного ручья,
Прозрачность капельки дождя,
Загадочность звезды далёкой
И чувственность реки глубокой,
Всё буйство красок от природы,
Непредсказуемость погоды,
Терпения добавил, страсти…
И создал Женщину… На счастье!
Не торопите женщину у зеркала!
Не торопите женщину у зеркала!
Пред ним она и час пусть простоит.
Она пред ним ни крутится, ни вертится,
Она же настроение творит!
Ведь от того, как женщина понравится
Сама себе у зеркала сейчас,
Зависит настроенье ежедневное
И у неё, поверьте, и у вас.
Не торопите женщину у зеркала!
Пред ним она и час пусть простоит.
Она пред ним ни крутится, ни вертится,
Она же настроение творит!
Не испортить красоту годами
Не испортить красоту годами,
Даже если спорят зеркала.
Оноре Бальзаковская дама
Прелесть в мир особую несла.
Даже если паспорт не согласен
С вашим состоянием души,
Возраст не диагноз, не опасен,
И страницы жизни хороши.
Помните, Коко Шанель сказала,
Что глупа та женщина вполне,
Если к сорока годам не стала
Краше, привлекательней вдвойне.
Пусть не станем мы уже моложе,
С выдержкой приятней вкус вина,
И минута каждая дороже,
И к лицу с годами седина.
Бомжиха
На паперти пристроилась бомжиха.
С остатками от прелести былой
И со следами тягостного лиха,
Но не слилась с невзрачною толпой.
Её бомжи прозвали здесь «Графиня» -
Спина прямая, отрешённый взгляд,
И о себе ни с кем не говорила,
И не пила со всеми суррогат.
Она была особенной какой-то –
За подаяньем не тянула рук,
Монетки прихожан брала достойно,
Благодарила взглядом, полным мук.
Кончался день, доход свой небогатый
Она сдавала местной рекетне
И шла к себе, в бомжатник тесноватый,
Чтобы вернуться в прошлое во сне.
И там уже, на дне своей печали,
В сиротском, хрупком, тихом забытьи
Заснеженная память возвращала
Сгоревшие счастливейшие дни.
Тогда был муж и сыновья-близняшки.
Их дом стоял на берегу реки.
Всё лето приносили ей ромашки
Любимые и дружные сынки.
Но время шло, сынишки подрастали,
И как-то незаметно день настал,
Когда их вместе в армию забрали
В воюющий тогда Афганистан.
Не описать родительского горя
И не представить в самом страшном сне,
Когда один погиб на поле боя,
Второй попал в неравной схватке в плен.
Для выкупа продали всё, что было,
Но в дом беда приходит не одна –
Отца болезнь смертельная свалила,
Когда узнал, что сын казнён вчера…
После инфаркта, на больничной койке,
Едва дышала женщина от слёз.
Не помогали капельниц иголки -
Давленья столбик только выше рос.
Через полгода вышла из больницы.
Куда идти? Ни дома, ни родни.
И где несчастной можно приютиться
С такой душевной раною в груди?
Она сидела в парке на скамейке,
Невыносимо память сердце жгла.
Вдруг